Стоун и остальные поднялись на эскалаторе и выскочили из подземки вместе с сотнями других охваченных паникой людей. Вокруг вопили сирены, небольшая армия полицейских огораживала и очищала территорию, чтобы начать расследование инцидента. А они бесцельно побрели по улице.
– Слава Богу, с Калебом все в порядке, – сказал Милтон.
– В полном порядке! – завопил Робин и обхватил Калеба за плечи. – И что бы мы стали делать, если б тебя с нами не было, над кем тогда нам подшучивать?
– Калеб, как это ты умудрился попасть в заложники? – с любопытством осведомился Стоун.
Калеб быстро рассказал о человеке, назвавшемся Уильямом Фоксуортом.
– Он сказал, что у него есть книги и он хотел бы, чтоб я на них взглянул, а потом я сразу потерял сознание.
– Фоксуорт, так он назвался? – уточнил Стоун.
– Да, так было написано в его читательском билете, а стало быть, он предъявил какое-то удостоверение личности, чтобы его получить.
– Несомненно, вымышленное имя. Но, по крайней мере, мы его видели.
– Что теперь будем делать? – спросила Аннабель.
– По правде говоря, я все еще не понимаю, как действует эта химия, которой метили книги, – сказал Милтон. – Альберт Трент работает в Комиссии по разведке. Он каким-то образом получает секретную информацию и потом передает кому-то. Кому? И как они ее помещают в книги в читальном зале, где Джуэлл Инглиш и, видимо, Норман Дженклоу находят ее и считывают с помощью специальных очков?
Пока они раздумывали над этими вопросами, Стоун набрал номер на мобильнике, связавшись с Алексом Фордом. Тот все еще искал Трента, но порекомендовал Стоуну и остальным не ввязываться в погоню.
– Нет смысла и дальше подставляться. Слишком опасно. Вы и так достаточно сделали.
Когда Стоун сообщил это остальным, Калеб спросил:
– И что дальше? Домой?
– Нет. – Стоун покачал головой. – В библиотеку конгресса, она рядом. Мне туда нужно.
Калеб захотел узнать зачем.
– Да затем, что все началось именно там, а библиотека всегда хорошее место, чтобы найти ответы на возникшие вопросы.
Калеб сумел провести всех в библиотеку, но не в читальный зал – тот по субботам не работал. Побродив по коридорам, Стоун сказал остальным:
– Что меня больше всего смущает, так это последовательность событий. – Он немного помолчал, приводя мысли в порядок. – Джуэлл Инглиш пришла в читальный зал два дня назад, и в книге Бидла уже были помеченные буквы. В тот же вечер, когда мы изучали книгу, пометки исчезли. Что-то уж очень плотный график.
– И правда, – сказал Калеб, – это просто удивительно, потому что большая часть книг стоит в хранилище, никем не востребованная, годами, даже десятилетиями. А ведь кому-то нужно было пометить все эти буквы, и потом связаться с Джуэлл, чтоб та явилась в читальный зал, и сообщить ей название книги, которую следует затребовать. К тому же, как ты сказал, в тот же самый день пометки исчезают.
Стоун остановился и прислонился к мраморной балюстраде.
– И как они могли быть столь уверены, что все сработает? Они ведь должны были понимать, что пометки не станут держаться на страницах слишком долго – на тот случай, если их прихватит полиция. Вот если бы мы сработали несколько раньше, то могли бы отнести книгу в ФБР, прежде чем эта химия исчезла. А из этого логически вытекает, что пометки должны были быть нанесены незадолго до того, как Инглиш пришла в библиотеку.
– Я все время заходил в хранилище, перед тем как Джуэлл приходила в читальный зал, – напомнил Калеб. – И не видел там никого, кроме нескольких сотрудников, и никто там не оставался дольше десяти- пятнадцати минут. Этого совершенно недостаточно, чтобы пометить все буквы. И они не могли это сделать в каком-нибудь другом месте, потому что тогда нужно было взять книгу домой. – Он вдруг дернулся. – Погодите! Если кто-то из штатных сотрудников брал книгу домой, это можно выяснить! Они ж должны были заполнить соответствующее требование! Пошли! Читальный зал закрыт, но я могу это проверить не заходя туда.
Он отвел их в справочную службу библиотеки, поговорил там с женщиной-сотрудницей, потом зашел за стойку, включил в компьютер и застучал по клавиатуре. Минуту спустя он разочарованно поднял голову:
– Биллов из зала не выносили. В сущности, никто из персонала в течение более четырех месяцев ни одну книгу отсюда не брал.
Они все еще стояли там, когда мимо прошла Рейчел Джеффрис. Она отреставрировала книгу, которую Калеб отдал сегодня в ремонт – десятицентовую книжку Бидла с маркированными буквами.
– Ой, Калеб, – удивилась она. – А я уж думала, что вы по уик-эндам в библиотеку больше не приходите.
– Привет, Рейчел. Я тут просто кое-что выяснить зашел.
– А я решила доделать несколько книг, с которыми задержалась, и сюда зашла по поводу одного проекта. Да, кстати, раз уж вы здесь, я как раз хотела вам сказать, что Бидл, которого вы мне отдали сегодня, совсем недавно был возвращен в хранилище после ремонта.
– Что? – спросил Калеб, пораженный.
– У него была немного повреждена задняя обложка и несколько страниц вывалились. Когда я заглянула в журнал регистрации, то очень удивилась, потому что, как я уже сказала, ее только что вернули в хранилище. Вы не знаете, каким образом ее опять повредили?
– А когда ее вернули в хранилище? – спросил Калеб, не отвечая на ее вопрос.
– Да за день до того, как вы мне ее отдали.
– Рейчел, подождите минутку. – Калеб опять принялся что-то набирать на клавиатуре компьютера. Он хотел выяснить, сколько изданий Бидла было направлено в отдел реставрации в последнее время. Ответ был получен довольно быстро. – Тридцать шесть книг Бидла были отреставрированы за последние два года, – сообщил он остальным.
После этого он проверил регистрационные данные на книги, которые запрашивали Джуэлл Инглиш и Норман Дженклоу, и сравнил их со списком книг, направленных на реставрацию в последние шесть месяцев. И обнаружил, что Джуэлл Инглиш затребовала семьдесят процентов из всех книг Бидла, что побывали в реставрации за эти последние полгода. И брала она их точно в тот день, когда они возвращались из реставрационного отдела. Та же картина обнаружилась и в отношении Нормана Дженклоу. Он тут же сообщил остальным результаты своих поисков.
– Книжки Бидла очень часто нуждаются в реставрации, потому что это дешевые издания, – пояснил он.
Стоун, чьи мысли были далеко, повернулся к Рейчел Джеффрис:
– Вы не могли бы нам сказать, кто из реставраторов занимался этой книжкой Бидла?
– Конечно. Монти Чемберс.
Стоун и остальные бегом бросились по коридору.
– Рейчел, я тебя люблю! – крикнул Калеб, обернувшись на ходу.
Она покраснела, но все же успела ответить:
– Калеб, вы же знаете, я замужем. Но мы, может быть, как-нибудь вместе выпьем.
– Ты знаешь, где Чемберс живет? – просил Калеба Стоун, когда они выскочили на улицу.
Калеб кивнул:
– Вообще-то совсем недалеко отсюда.
Они остановили два такси и поехали. Пятнадцать минут спустя машины замедлили ход и свернули на тихую улицу в жилом районе. По обе стороны от нее выстроились в ряд старые, но хорошо отремонтированные дома. Перед каждым был небольшой квадратный дворик, огороженный двухфутовой кованой железной изгородью.
– Что-то мне этот район кажется знакомым, – заметил Стоун.
– Да тут в округе полно таких кварталов, – сказал Калеб.
