— Ой, не надо Чарли! Спасибо за готовность, но еще рано, — возразил я.
Одно можно сказать о роботе-слуге наверняка: уж если вы благословили его на действия, то остановить его будет, пожалуй, не легче, чем памятное нам торнадо над Борсуппаком.
Колеса фургона заскрипели: с главной улицы мы поворачивали в один из боковых проулков этого чудом сохранившегося кусочка старого Багдада. Днем жгучее солнце яростно бьет своими лучами по глинобитным стенам домов, по аркадам и куполам, окрашивая все подряд в ровный горчичный цвет, делая все плоским и одинаковым, похожим на домики песчаных муравьев, только увеличенные во много раз. Истома и лень разливаются по городу волнами горячего желтого воздуха. Но теперь, ночью, в воздухе царили ароматы цветов, и негромкие звуки волшебных восточных инструментов поднимались в начинающее светлеть небо… Чудное сплетение музыки и запахов!..
«Воронок» вновь завернул.
— Подвинься, — пробормотала Фиб, теснее прижимаясь к Бреннану.
Я сидел напротив них и думал: ну, какого дьявола я впутался в эту историю? Ведь что я планировал: спокойно провести отпуск на суше; посетить добрых старых друзей; насладиться свежим воздухом и солнечным светом. А теперь… «Воронок» с визгом срезал еще один угол — так круто, что мы схватились за стенки и друг за друга.
Не впадающий в уныние Чарли объявил:
— Теперь мы движемся на юго-запад.
Я сразу понял, что он хочет сказать. Теперь наша проблема — не оторваться от Камушкея Бессмертного.
Я заговорил со всей серьезностью, что заставило друзей посмотреть на меня с новым вниманием:
— Все согласны продолжать погоню за Камушкеем Бессмертным? Мы действительно решились на это? — Я переводил взгляд с одного лица на другое. — Ну, как?
— Да! — сразу ответила Фиб. — Я думаю о своих детях.
— Это и ко мне относится! — кивнул Холл Бреннан.
— И Джордж, и я тоже поставили на это — ты же знаешь! — с жаром заявила Лотти.
— А Чарли, — подвел я итог, — пойдет с нами, на то он и Чарли!
«Воронок» вдруг затормозил. Мы уцепились за что попало и держались, пока колеса не замерли на месте с последним скрипом. Мотор заглох.
Мгновение стояла полная тишина. Потом мы услышали извне перебранку испуганных голосов. Засовы дверей дернулись.
— Неизвестно куда, — заметил спокойно Бреннан, — но мы прибыли.
Двери фургона начали открываться.
XII
Двери фургона открылись.
Я вскочил, готовый к любым самым невероятным и нелепым событиям, но Чарли, проходя мимо, оттолкнул меня на скамью с такой легкостью, словно я был вырезан из бумаги, и высунулся из дверей первым, сверкая металлом своего тела в золотых лучах утреннего солнца.
— Но ведь еще ночь! — прошептала Фиб.
Между полусогнутыми ногами Чарли появилось лицо полицейского инспектора. Меня поразило это лицо: оно было цвета заплесневевшего сыра. А вид у бедняги был такой, будто его загнали в психушку старых времен.
— Это… э… — пытался он говорить. Мое знание арабского было не лучше его владения английским; он перемежал эти два языка, вставляя также французские и итальянские слова.
— Да Бог с ним, выйдем скорей отсюда! — не выдержал Бреннан.
Там продолжалась перебранка голосов.
Мы друг за другом спрыгнули на песок.
Багдад исчез! Вокруг расстилались только сплошные песчаные дюны. И Тигр тоже исчез. От города Аббасидских халифов ничего не осталось.
Бреннан сдержал вскрик удивления и лишь коротко хмыкнул:
— Багдад был дважды разграблен монголами: в 1258 и еще раз — в 1401. Но такого они никогда не делали!..
Полисмены стояли на коленях: обратив головы к Мекке, уткнувшись в песок и высоко подняв зады, они с жаром молились. Я ощутил жалость к ним и осознание своей вины перед беднягами: ведь они ни с того ни с сего оказались втянуты в нашу собственную войну со Зверем Времени!
Но нелепость этих мыслей заставила меня резко сказать Бреннану:
— Получилось, что мы набрали на битву новых рекрутов. Что ж, человечество должно включиться в наши игры и помочь собственному спасению!..
— Интересно, если вдуматься, — заметила Фиб, подойдя к нам и с иронической улыбкой глядя на молящихся полисменов. — Если бы мы сразу предупредили их о возможной опасности, они бы нам не поверили. А теперь они здесь — волей-неволей. И они нам пригодятся, черт возьми! — мрачно закончила она.
— Подождите-ка! — вмешался обеспокоенный Помфрет. — Как нам дальше пробиваться? «Черный ворон» не проедет по этой сыпучке!..
— Придется пешком, — ответил ему Бреннан и оглядел горизонт, прикрывая глаза рукой от яркого утреннего солнца. — Нет! Нам не удастся. Смотрите туда!
По пескам прямо к нам, с порядочной скоростью, приближалось шесть-семь колесниц!.. Их высокие безрессорные колеса и пышно украшенные невысокие лошадки недвусмысленно говорили о высоком ранге владельцев этих боевых экипажей. Это не были рядовые армейские колесницы. Развевались огромные перья, звенели колокольчики, скрип смазанных салом деревянных осей, громкие выстрелы бичей — все это сливалось в грозную песнь величия и мощи пустынных царств, частицей которых были теперь и мы…
Колесницы, подымая клубы песка и пыли, съезжались к нам, как американские индейцы, окружающие обоз переселенцев. И это сравнение оказалось ближе к жизни, чем нам бы хотелось. Возглас команды перекрыл скрип и звон — колесницы застыли на месте. И вот уже первая одиночная стрела сорвалась с лука воина, стоящего справа от царя; она гулко ударилась в стенку полиц-фургона. Отскочив от металлической панели, стрела сверкнула на солнце и вонзилась в песок.
Я рассмеялся:
— Они этого не ждали. Смотрите на них! Думали — стрела пробьет стенку. Это было бы предупреждением. А получилось наоборот!
У воинов были массивные прямоугольные бороды, на голове — конические или округлые шлемы, низко нависавшие над бровями; каждый имел туго натянутый мощный лук из наборного дерева, стрелы, ждущие лишь команды, чтоб сорваться с тетив, и длинные, тяжелые, ярко раскрашенные одежды… Так кого же мне напомнили все эти воины с их колесницами, конями, с царем во главе?
— Они сошли прямо с ворот Салманассара Третьего! — опередил мои мысли возглас Холла Бреннана.
— Ну что ж, дата прибытия, во всяком случае, ясна, — сказал я. — Но хотелось бы знать: был ли вокруг «черного ворона» фиолетовый пузырь? Салманассар сделал своей столицей Нимруд, так ведь? А это — далеко отсюда к северу.
— Значит, ассирийцы уже распространились и сюда, — ответил Бреннан, не отрывая глаз от колесниц. — Я хочу сказать: ассирийцы всегда были на тропе войны, совершали набеги, жгли и грабили соседей; но сюда, в голую пустыню, они никак не могли забрести. Значит, их наслал на нас Камушкей Бессмертный.
— Как волк на овец, правда? — с невольным восхищением Фиб обвела рукой живописное кольцо ассирийских воинов.
