Том 1. Стихотворения

До последнего дня

Быть может, когда ты уйдешь от меня,
Ты будешь ко мне холодней.
Но целую жизнь, до последнего дня,
О, друг мой, ты будешь моей.

Я знаю, что новые страсти придут,
С другим ты забудешься вновь.
Но в памяти прежние образы ждут,
И старая тлеет любовь.

И будет мучительно-сладостный миг: —
В лучах отлетевшего дня,
С другим заглянувши в бессмертный родник,
Ты вздрогнешь — и вспомнишь меня.

Алая и белая

1

Мы встретились молча. Закат умирал запоздалый.
Весь мир был исполнен возникшей для нас тишиной.
Две розы раскрылись и вспыхнули грезой усталой, —
Одна — озаренная жизнью, с окраскою алой,
Другая — горящая снежной немой белизной.

И ветер промчался. Он сблизил их пышные чаши.
Мы сладко любили на склоне предсмертного дня.
Как сладко дышали сердца и созвучия наши!
Что в мире рождалось воздушнее, сказочней, краше!
Зачем, о, зачем же закрылась ты — прежде меня?

2

Я свернула светлые одежды,
Я погасла вместе с краской дня.
Для меня поблекли все надежды,
Мне так сладко спать, закрывши вежды, —
Для чего ты дышишь на меня!

Дышишь сладким ядом аромата,
Будишь в сердце прежние огни…
Я, как ты, была жива когда-то,
К радости для сердца нет возврата…
Будь как я! Забудь! Умри! Усни!

Мгновения правды

Зов («Есть правдивые мгновенья…»)

Есть правдивые мгновенья,
Сны, дающие забвенье,
Луч над бездной вечно-зыбкой,
Взоры с кроткою улыбкой.

В темной ночи этой жизни
Дышит зов к иной отчизне,
Звон заоблачных соборов,
Ткань светлей земных узоров.

Есть намек на Мир Святыни,
Есть оазисы в пустыне,
Счастлив тот, кто ждет участья,
Счастлив тот, кто верит в счастье.

Все, на чем печать мгновенья,
Брызжет светом откровенья,
Веет жизнью вечно цельной,