– То есть что значит какое? Не задавай глупых вопросов. Или хотя бы пользуйся простыми и однозначными словами, когда простой девахе пишешь.
– А я, значит, не пользовался? – Он слегка смешался. – Чего ты не поняла?
– Уж и сама не знаю, – процедила она. – Мне казалось, что понимаю. Но может, в твоих дружеских кругах те же самые слова и выражения означают не то, что в моих?
– Можем проанализировать то, что я вымучил, – вздохнул он. – В то время я учился верленскому, помогая памяти эликсирами и магией, так попутно и это в мозгу закодировал. Погоди, начиналось оно так…
– Обойдемся. – Она сунула руку за пазуху и еще глубже, кажется – за рубашку. – Твое письмо со мной.
– Что? Невероятно… – Он хотел встать, но этому воспротивились и спина, и Ленда, придержавшая его за руки. – Каким чудом оно не сгорело? Ну понимаю – пояс. То есть железо, напичканное магией. Но бумага? Все, что выступает над кожей…
– Письмо не выступало, – сухо бросила она.
– Нет? – Он наморщил лоб. – Даже боюсь спросить, куда ты его… запихала.
– Не туда, куда ты думаешь, – проворчала она. – Хотя теперь вижу, что стоило. В руке держала.
– Летя на веретене?
– А ты во время путешествий чтением не занимаешься? Захотелось что-нибудь почитать, вот я и вынула эту твою лажу. А мы как раз падать начали. Пришлось в кулаке зажать, вот оно и уцелело, со всех сторон телом заслоненное. Что, не веришь?
– Н-нет. То есть верю. Раз ты так говоришь… Только немного удивляюсь. С научной точки зрения, это исключительный случай. Надо было чертовски крепко кулак сжимать. Я об этом тоже думал, но эксперты считают, что такой фокус получиться не мог.
– А позволь спросить, что ты хотел так в руке сжимать? Может, складную палочку? Или магическое кольцо?
– Кое-что, полученное на память, – буркнул он.
– Интересно, что же?
– Серебряный шарик, – сказал он еще тише. – Немного сплюснутый.
– Ты его еще не пропил? – Она смутилась.
– Проел.
– Не поняла?
– Не считай меня сентиментальным кретином, – предупредил он. – Просто… кажется, он приносит мне счастье. Вот я и… ну… взял. Откуда мне было знать, что тебя встречу?
– Взял, – повторила она. – А позволь спросить…
– Не там, где ты думаешь. – Он попытался улыбнуться. – То есть… ну, пока еще не там. В общем…
– Господи, Махрусе сладчайший… ты хочешь сказать… Проглотил железяку?
– Серебро, – поправил он поспешно. – Нет, ты точно кретином меня считаешь. Чего бы ради мне железо глотать?
Она фыркнула в нос. Умеренно, потому что насморк явно не проходил.
– Любопытный способ добиваться доверия, – заметила она. – Либо ты прям агент агентов и только впустую здесь свой талант губишь, пытаясь обвести вокруг пальца такую жалкую жертву, либо…
– Оставим в покое шарик, ладно? – бросил он немного нервозно. – По крайней мере пока.
– С моей стороны ему ничто не угрожает, – заверила она очень серьезно. – По крайней мере пока. Все в твоих… хм-м… скажем так: руках.
– Прекрати.
Она хохотала добрую бусинку. Под конец они уже смеялись вместе.
Потом некоторое время молчали. Дебрен отдыхал, а Ленда осторожно поправляла его и свое положение, не забыв и о служащих седлом тряпках, стараясь не допустить, чтобы он замерз. Правда, делала она это аккуратно, и с таким же успехом ее действия можно было просто назвать попыткой устроиться поудобнее. Дебрен уверен не был.
– Полежу еще малость, и пойдем, – буркнул он. – А пока прочитай письмо и скажи, что тебе показалось неоднозначным.
– В самом письме, может, и ничего. – Она раскрыла небольшой листок и положила ему на грудь. – Только когда я на тебя и на это письмо гляжу, то у меня как-то одно с другим не стыкуется. Так, может, сам глянешь и развеешь мои – вероятно, вызванные простодушием, – сомнения.
Дебрен подул для разогрева на пальцы и взял письмо. Оно было гораздо меньше того, которое он оставил на курьерской станции, там, где Минна впадает в Ниргу. Кстати, и текст был переписан более мелкими буковками. Короче, он не сразу сообразил, что здесь что-то не так. Тем более что авторский текст дополнили фирменные комментарии.
Не трать времени и денег, – объявляла почта. – Посылай сообщения безстолбовым телеграфом. Быстро, дешево, безопасно. Только у нас двойное телепатическое кодирование. Метод интерполяции и эмпатической экстраполяции гарантирует максимальную верность текста, независимо от расстояния и помех. Внимание! Интер– и экстраполяция бесплатно! Внимание! В случае возникновения помех (воля Божия, вмешательство язычников, неблагоприятное взаиморасположение планет, ветер и т.п.) затерявшиеся знаки приводятся в скобках () с девяностопятипроцентной математической вероятностью соответствия. Более низкая вероятность помечена знаками (?).
– Ну вот, извольте. – Он одобрительно покрутил головой. – Отпечатано, а не вписано от руки. И в конце концов текст до Виеки дошел. До этого места все ясно?
– До этого – да. Это можешь оставить. Читай то, что накарябано пером.
– 'Моей любви Ленде Бран…' – Дебрен споткнулся. Потом от изумления сел. – Что это, черт побери, должно значить?
– Вот и я подумала, – ответила Ленда с горьким удовлетворением. – После пьянки за перо взялся. У всех у вас после нескольких четвертинок мед из сердца и морды сочится. Дьявольщина! Я столько этого в 'Кролике' насмотрелась, а словно дура, сомневалась.
– После пьянки?! Я?! Так ты мне не веришь, а этим разбойникам с почты – всей душой, да?! Благодарю покорно!
– Прочитай до конца, – предложила она, грустно улыбнувшись. – Может, вспомнишь.
Дебрен, все еще не веря собственным глазам, пробегал строчку за строчкой.
Моей любви Ленде Брангго. Желаю тебя жарко. Мечтаю о (том, чтобы?) быть голым (близ) тебя, спать и видеть твой (Закон о запрете интер– и экстраполяции неприличных выражений). Сожалею, что раньше не (под)ал (при)знак(ов) (жизни?). Наконечник стрелы (в моей) душе (сидит, торчит?), сердце (мое) разорвано. Я не могу жить без тебя. Невозможно (сдержать) чувства, правда? Я вспоминаю (твои) прекрасные черные волосы. Жду (тебя?), моя дорогая. Я больше уже не могу (без) тебя. Заболею, если не увижу (тебя). Найдешь – прости за бесцеремонность – хладные, мерзские, вонючие останки(?). Я оплатил переводом на Банк(?) в Виеке полную стоимость поездки моей Ленды Брангго. Жду в городе Фрицфурде, на телепортодроме. Люблю. Цел(ую). Будут большие деньги. Твой Дебрен.
– Наверное, думаешь, что из-за этих последних слов я сломя голову помчалась к тебе через ваш зачуханный телепорт, вместо того чтобы взять лошадь, как всякий ведомый Богом человек…
– Из-за 'Твоего Дебрена'? – удостоверился Дебрен.
– Нет, дражайший Дебрен, – сладко и одновременно ядовито усмехнулась она. – Из-за 'больших денег'. И немного ты прав, потому что эта фраза действительно меня малость по мозгам шарахнула. Задумалась я, по какой такой причине ты меня за шлюху принимаешь. И по какой стороне морды тебе за это вначале приложить.
– А я задумываться не стану! – пообещал он. – Я просто каждому безстолбовому телеграфисту так между буркалами врежу, что он ногами накроется! А потом Вендерку про Гремку напишу! Уж этот-то их всех с сумой пустит, всю их засраную фирму! Коз им пасти, а не сообщения пересылать! Чума и мор! Уж не думаешь ли ты, что эту чушь написал я?!
– Нет, Дебрен, – сказала она со странной мягкой улыбкой. – Конечно, не думаю.
Дебрен почувствовал себя глупо. С некоторым запозданием понял, до какой степени он не соответствует
