сушку для белья, пустила воду в мойку и достала из аптечки вату, антисептик и бактерицидный пластырь.
– Сколько раз говорила, не смей драться! Это глупо, – ворчала она, снимая с сына кроссовки.
– Лучше быть живым трусом, чем мертвым героем! – сказал Мартин, копируя мать, и подмигнул Блейку.
– Не дерзи!
– Я только повторил твои слова, – ангельским тоном возразил он.
Джемма отмотала кусок ваты, смочила водой и начала промывать боевые раны.
Мартин вскрикивал от боли и пытался увернуться.
– Сиди смирно! Нужно смыть всю грязь, – сказала она, крепко держа сына за руку. – Так тебе и надо! Ну и что случилось на этот раз?
– У нас хотели стащить мяч.
– Кто?
– Какие-то два парня. Старше нас… Лет тринадцати, – с гордостью сообщил Мартин.
– Марти, учти на будущее. Лучше я куплю тебе другой мяч, чем ты придешь весь избитый. Договорились?
– А они больше не придут! – убежденно заявил сын.
Джемма принялась заклеивать многочисленные царапины и ссадины, чувствуя спиной молчаливое присутствие Блейка. Интересно, почему у него такой сердитый вид? Может, считает ее виноватой в том, что Мартин подрался? Думает, что напрасно отпустила сына одного гулять? Разве мыслимо следить за ребенком круглые сутки? Это невозможно, да и не нужно!..
Джемме вдруг пришло в голову, что Блейк может захотеть высказать свое мнение относительно ее методов воспитания. Она захлопнула крышку аптечки. Это его право, только на этот раз она не станет молча внимать и доверять его мнению.
– Хочу есть. Мам, можно чипсы?
– Нет, нельзя. Ты сегодня уже съел целый пакет. Получишь сандвич, только сначала познакомься с нашим гостем.
– А я его знаю.
– Вот как?
– Да, знаю. Я видел его на заводе в бывшем папином кабинете.
– Это мистер Адамс. Помнишь, я тебе говорила? Он хочет купить наш дом.
– Здравствуй, Мартин. Рад тебя видеть, – сказал Блейк хриплым голосом.
– У вас что, горло болит? – спросил Мартин:
– Да, у меня ларингит. – Блейк потер рукой шею.
– По-моему, у меня тоже как-то раз это было. Да, мам?
– С чем тебе сандвич? – спросила Джемма, доставая из пакета два куска хлеба.
– С арахисовым маслом и паштетом.
– Один с маслом, а другой с паштетом?
– Нет, с тем и другим вместе.
– Так невкусно.
– Нет, вкусно. Это клево! Я ел такой сандвич дома у Кристофера.
– Тогда давай помогай, доставай банки из холодильника. – Если он выпендривается, заставит его съесть все до последней крошки, а если ему на самом деле так нравится, ничего не поделаешь – каждому свое…
– А что у нас сегодня к чаю? – спросил Мартин, жуя сандвич.
– Пастушья запеканка.
– Здорово! А во сколько сядем за стол?
– В половине шестого.
– Можно я пока посмотрю телик?
Джемма кивнула. Блейк может пойти и посидеть с ним в гостиной, если хочет. Хотя не похоже, что он стремится к общению с сыном… Сам пугал, что отнимет у нее Мартина, а теперь не соизволил сказать сыну и двух слов.
– Сегодня показывают «Звездных пиратов»! – завопил Мартин, выбегая из кухни.
– Поставь на место свои кроссовки! – крикнула Джемма, но мальчика уже и след простыл. Она подняла их с пола и понесла во встроенный шкаф под лестницей.
Отпустив руку от края стола, Блейк тупо смотрел на глубокий след на ладони. Ему и в голову не могло прийти, что он способен на подобные чувства. Скажи кто ему об этом еще вчера, он бы рассмеялся. Выскочив из кухни, он побежал в туалет. Мартин не должен видеть его в таком состоянии, а то еще подумает, что у них в доме поселится псих.
Блейк запер дверь и прислонился к ней лбом. Мартин – вылитый он в его возрасте, вплоть до вечных синяков и ссадин… И как только Джемма может быть такой спокойной, когда сына поколотили? Попадись ему эти мальчишки, он бы им задал трепку…
К горлу подступил комок, и перехватило дыхание. Мальчику десятый год. Девять лет сын рос без него. Девять лет он мог бы защищать его, мог бы стать частью его жизни…
Блейк без сил опустился на пол – лишь бы не видеть своего отражения в зеркале. Оно словно издевалось над ним. В зеркале был человек, который еще вчера смеялся над рассказами своих коллег о детях, не понимая, зачем увеличивать население и без того перенаселенной планеты… А теперь этот человек старательно делает вид, будто не плачет, пытаясь преградить путь слезам плотно сжатыми ресницами.
Блейк держался до последнего, но слезы одержали верх. И неудержимо потекли, прорвав заслон стиснутых пальцев. Блейк сдался. Уронил голову, опустил руки, и слезы потекли рекой.
– Этот ребенок вечно разбрасывает по дому свои вещи. – Войдя в кухню, Джемма обнаружила, что разговаривает сама с собой. Куда подевался Блейк? Заглянула в гостиную, но там был только Мартин. Обратила внимание, что дверь в туалет закрыта. Так вот он где… Остается надеяться, что бачок сегодня в хорошем настроении и соизволил наполниться с тех пор, как спустили воду. – А теперь займемся запеканкой, пробормотала она себе под нос, достав ее из холодильника и отправив в духовку.
Откровенно говоря, это не шедевр кулинарного искусства, но как-то раз в юности она приготовила Блейку тушеное мясо с луком, запеченное в картофеле, и ему понравилось. Наверное, теперь вкус у него стал более утонченным, ну ничего не поделаешь: пока что он у нее в гостях. Вот когда здесь поселится, будет сам составлять меню. А ей придется попотеть: кухарка она никудышная.
Закончились «Звездные пираты», ненасытный Мартин пришел на кухню и получил стакан молока. Джемма составила список продуктов на завтра и успела навести порядок в буфете, а Блейка все не было.
Может, она его чем-то расстроила? И не заметила, как он ушел и даже не соизволил попрощаться? Джемма вышла в холл и выглянула в окно: машина Блейка на месте. А дверь в туалет по-прежнему закрыта. Господи, неужели опять замок заклинило?! Кошмар! Можно себе представить, каково сейчас запертому изнутри Блейку… Ну конечно, он постеснялся ее позвать. Осторожно постучав в дверь, Джемма спросила:
– Блейк, с тобой все в порядке?
Раздался сдавленный стон, а потом шум воды.
Странно… Он что, уснул там?
Внезапно дверь распахнулась. Джемма отпрянула и, взглянув на Блейка, ахнула: красные глаза, припухшее лицо… Неужели плакал?! Она инстинктивно протянула руки и шагнула к нему.
– Отойди! – зашипел он, предостерегающе подняв руку. – Не прикасайся ко мне. Это ты во всем виновата. Ты и твое вранье. Ну что, довольна?
– Прости меня. – Джемма растерянно смотрела, как он идет к входной двери.
– Пойду подышу воздухом. Не волнуйся. Вернусь в полном порядке. – И он вышел, закрыв за собой дверь.
Вернувшись на кухню, Джемма устало опустилась в старое плетеное кресло. Ну и что все это значит?
