– Ты что, издеваешься? Ты же обещал…
– Ну обещал…
– Ты помнишь, что ты обещал?
– Джемма, брось эту канитель! Какой смысл ворошить прошлое? Мое отношение к событиям десятилетней давности тебе известно. Давай не будем расчесывать зарубцевавшуюся. рану. Не хочу! Что было, то было, вот и весь сказ! Оставь эту идею.
– Нет, Блейк, не оставлю! – Джемма покачала головой. – Ты, видно, считаешь, что все перегорело, но это не так. Мне тяжело. События десятилетней давности, кате ты выразился, тлеют, и если я не расскажу тебе все, как было, то очень скоро сама стану головешкой.
– Вздор! Разговоры – это всего лишь слова. Слова, понимаешь? В жизни главное – не поддаваться обстоятельствам, быть выше их, если угодно. Ну расскажешь ты мне, как и что происходило, но что от этого изменится? Прошлое никуда не денется. Просто в разное время оно воспринимается по-разному. Мы с тобой только-только наладили отношения… Неужели ты хочешь все, что нами создано, разрушить? Зачем, ради чего? Из желания настоять на своем?
Джемма молча глотала слезы и не сводила взгляда с кольца на безымянном пальце левой руки.
Ну вот и слезы в ход пошли! – подумал он. Женское оружие номер один…
– А если я откажусь выполнять условие, лишенное здравого смысла? – спросил он с металлом в голосе.
– Тогда я не выйду за тебя! – ответила она хриплым голосом.
Блейк задумался. А ведь ее тело откровеннее ее разума! Будь он ей неприятен, не ластилась бы, не трепетала… Получается, себя обманывает, ему нервы треплет. Для какой такой надобности? Может, все- таки есть какая-то иная причина?
– Не выйдешь, стало быть?..
Джемма молча кивнула.
– А может, все же подумаешь как следует?
Она сняла кольцо, протянула ему.
– Успокойся, Джемма, ты выиграла! – Блейк отвел ее руку.
Да, упрямства ей не занимать… Остается спустить все на тормозах, если не хочет ее потерять.
– Выиграла? О чем ты? – Она пожала плечами. – Я с тобой ни в какие игры не играла. И не собираюсь. Возьми кольцо!
В игры она, видите ли, не играет… А скажи ей, что на кон их счастье поставила, обидится, взовьется до небес. Он вздохнул.
– Возьми кольцо! – повторила она. Он взял, снова надел ей на палец.
– Джемма, дорогая моя, послушай, что я тебе скажу. Шантаж – это последнее дело! Если у тебя укоренилась эта мерзкая привычка, лучше от нее избавиться. Пока не поздно, – повысил он голос.
– Лучше я вот что сделаю! – Она вылезла из постели, взяла свою одежду и направилась к двери.
Блейк следил за ней взглядом. Ну и характер! С трудом держит себя в руках. А выйдет в коридор, непременно даст волю слезам… Ему стало ее жаль.
– Куда ты в такую рань? Давай подремлем еще полчасика, – сказал он ласково.
Джемма взглянула на часы.
– Все равно скоро вставать, – покачала она головой. – Я завела у Марти будильник на без четверти восемь.
– Будильник спешит минут на десять. У нас еще целых полчаса. – Джемма раздумывала не больше минуты. – Прости меня, дорогая! – жарким шепотом выдохнул он, когда она юркнула под одеяло. – Я повысил голос, но, поверь, я не хотел тебя обидеть. Иди ко мне!
– Я так замерзла, – сказала она и прижалась к Блейку.
– Дай я тебя согрею. Повернись ко мне попкой.
Блейк потерся щекой о ее плечо, и какое-то время они лежали, тесно прижавшись друг к другу.
А потом Джемма вздохнула.
– Так я и знала! Согрелась не только я. Лет десять назад ты не отличался такой изобретательностью. Имей в виду, у нас нет времени…
– Лет десять назад я был глупцом, а теперь поумнел. Не переживай, я знаю, что у нас нет времени, но ласкаться-то, надеюсь, можно?
Джемма закрыла глаза, свернулась клубочком.
– Ты моя большая пушистая киса, – прошептал он, куснув ей мочку уха. – Сейчас мы тебя как следует погладим, а потом поцелуем… Всю-всю.
Он сполз к изножью кровати, провел пару раз ладонью по лобку, раздвинул ей ноги и лизнул клитор. Раз, другой…
– Блейк, милый, не надо… Умираю… – Она застонала от наслаждения.
– Киса, тебе сладко? – Он приподнял голову.
– Да, да… Возьми меня, Блейк!
– Но у нас нет времени…
– Я уже готова, я быстро… Ну, пожалуйста…
– Как скажешь, дорогая… – Он не заставил себя упрашивать.
– Блейк, я люблю тебя…
Он довел ее до вершины блаженства, перекатился с нее на постель и приподнялся на локтях, чтобы видеть ее лицо.
– Миссис Блейк Адамс, а вы, оказывается, настоящая вакханка!
– Да ну тебя! – засмеялась Джемма.
– Вы, миссис Адамс, все дни недели такая сладострастная или только по пятницам?
– Все дни недели, и только с вами! Мистер Блейк Адамс, позвольте полюбопытствовать, а вы случайно не собираетесь завести сексуальный ежедневник?
– Собираюсь, миссис Адаме. Непременно! Медовый месяц на носу, поэтому необходимо кое-что предусмотреть и составить план. Вас, к примеру, климат какой страны привлекает больше всего?
– Блейк, ты что, шутишь?
– Какие уж тут шутки…
– А Мартин?
– Возьмем с собой, конечно.
– Знаешь, хорошо бы поехать туда, где тепло… – Джемма зажмурилась.
– Карибы годятся?
– Ты серьезно? Да ведь это моя мечта! Давно хотела там побывать.
– Видишь, мало-помалу твои мечты сбываются.
– Блейк, я тебя очень люблю.
– А я тебя, радость моя!
Джемма одарила его сияющей улыбкой и помчалась к дверям, потому что в комнате у Мартина зазвонил будильник.
А Блейк залез под одеяло, вытянулся во всю длину и погрузился в раздумье.
Через пару недель они будут в благодатном уголке земного шара, где в это время года настоящий рай. Надо будет выяснить, какая программа отдыха предусмотрена для подростков лет десяти-одиннадцати. Мартин слишком привязан к мамочке. Если станет ходить за ними хвостиком, можно считать, вдвоем им побыть не удастся.
Блейк насторожился.
Чем это в доме пахнет? Он повел носом. Кажется, тосты пригорели. Неужели Джемма забыла включить таймер? Наверное, специально не включила. Ну да, оберегает его покой. Никаких звонков… С кухни не доносилось ни звука. Значит, Мартин уплетает завтрак за обе щеки.
Блейк закинул руки за голову, потянулся. Надо будет продумать, что подарить Джемме в качестве свадебного подарка. Есть одна идея, но следует произвести кое-какие расчеты. Замечательный подарок получится. Вернет он ей стекольный завод, пусть женщина трудится. А участок земли, что неподалеку от завода, на будущей неделе выставляют на торги, так что надо держать ухо востро и глядеть в оба. Построит
