Король-Провидец

Он сделал пометку на маленькой желтой карточке. В его тесном кабинете скопились уже тысячи таких карточек.

– Я дам вам знать, что замышляет наш общий знакомый. Разумеется, с одобрения Тенедоса.

Сперва город выглядел так же, как и всегда, но когда первые лучи солнца упали на него, я увидел ужасные изменения. Каждое здание, каждый булыжник мостовой, и, что более ужасно, каждое дерево испускало тысячи ослепительных отражений – я понял, что город превратился в чудовищный кристалл, где ничто живое не может существовать.

Потом я заметил движение на улицах. Появились люди, но они тоже преобразились, и солнце посылало мне в глаза резкие блики, отражавшиеся от их тел. Все они – мужчины, женщины и дети – что-то несли в руках, и когда я вгляделся пристальнее, то увидел желтые шелковые шнуры.

Когда я увидел их, они увидели меня.

В этот момент озеро в центре Хайдер-Парка забурлило, и из него поднялся Тхак. Он проследил за взглядами своих подданных, поднял голову и заметил меня.

Казалось, воздух завизжал – такой звук рождается, когда проводят мокрым пальцем по ободу хрустального бокала, но только гораздо громче. Я увидел, как трясутся кристаллические деревья, и сам город вздрогнул, словно собираясь рассыпаться на части.

Тхак сделал один гигантский шаг, затем другой. Он приближался ко мне с поднятыми верхними конечностями, которые язык не поворачивался назвать руками.

Я проснулся весь в поту. Мне редко снятся сны, а когда это все-таки случается, они почти всегда бывают приятными.

Мне пришлось зажечь лампу, встать с постели и почти час бродить вокруг пустых казарм, собираясь с духом. В ту ночь я так больше и не заснул.

Я знал, что этот сон был не просто сном.

Тхак появился в Никее.

И он помнил меня.

– Ваш каллианец ведет себя не так, как подобает дипломату, – произнес Кутулу. – Он имеет дело с такими людьми и посещает такие места, куда дипломатическому представителю вход заказан.

– Вышлите его домой, – предложил я. – А лучше всего, арестуйте и судите как предателя.

– Да, но тогда его заменят другим человеком, которого мы не знаем, и мне придется начинать все сначала, пытаясь разоблачить нового агента Чардин Шера. В таких случаях принято устанавливать тщательное наблюдение, а затем принимать надлежащие меры в надлежащее время, – Кутулу нахмурился. – Но, разумеется, только в том случае, если мое начальство прислушается ко мне, а Совет Десяти прислушается к ним.

– Так вот в чем заключается полицейская работа, – пробормотал я. – Нет, это не для меня.

– Само собой, – согласился Кутулу. – Пока вы не поймете, что человеческие поступки всегда расходятся с причинами, которые люди выдвигают в свое оправдание, и не научитесь находить реальные мотивы даже самых твердых убеждений... вам лучше оставаться солдатом.

Я внимательно посмотрел на маленького человека. Мне показалось, что Кутулу шутит, но он был совершенно серьезен.

– Так или иначе, я узнал, куда уходит ландграф Малебранш, когда он посещает доки, – продолжал Кутулу, – хотя пока что не последовал за ним в его логово.

Я собираюсь сделать этот сегодня вечером. Он не такой уж изобретательный человек, и до сих пор придерживался определенного распорядка, – Кутулу прищелкнул языком. – Ему следовало бы вести себя поосторожнее. Итак, не желаете ли вы сопровождать меня?

– С огромным удовольствием, – согласился я. – Но не буду ли я слишком выделяться?

– Нет, после того, как я обработаю вас, – ответил Кутулу.

В следующий час мне пришлось узнать кое-что об искусстве маскировки. Сначала мне подыскали нужную одежду. Кутулу послал за своим подчиненным и отдал ему короткие распоряжения. Через несколько минут человек вернулся с довольно потрепанным мундиром солдата одного из второстепенных пехотных полков.

– Поскольку вашу солдатскую выправку не скроешь никаким костюмом, то оставайтесь солдатом. Но не офицером. Не более чем... скажем, сержантом. Наилучшая маска та, что лишь частично скрывает истинную личность. Никому не придет в голову, что капитан а'Симабу может переодеться уоррент-офицером.

– Мои друзья называют меня Дамастесом, – заметил я.

Кутулу выглядел немного смущенным.

– Хорошо... Дамастес. Теперь нам нужно изменить вашу походку. Человеческая память – странная вещь. Человека запоминают по его походке, речи и даже по запаху, хотя сам он об этом не подозревает. Поэтому кое-кто может увидеть вас в обличье сержанта, но тем не менее узнает «Дамастеса Прекрасного».

Я невольно усмехнулся.

– Вы знаете обо всем на свете?

Кутулу вздохнул.

– Нет, и у меня никогда не будет времени для этого. Хуже того, я не успеваю как следует узнать то, что следовало бы знать. Так, – продолжал он, пошарив в ящике стола. – Продолжим работу над вашей