Король-Демон

все необходимое, беглец при желании сможет к нему присоединиться.

– И через какое-то время этот человек – не важно, мужчина или женщина, – закончил Бакр, – становится настоящим негаретом, и ему позволяется выступать на наших риетах, или собраниях. То же самое произошло и со мной. Да-да, – подтвердил Бакр, увидев мое изумление. – Любой может подняться с самого низа на самый верх. На наших риетах любого могут предложить в качестве предводителя; кроме того, каждый человек может выдвинуть самого себя. Затем все взрослые принимают участие в голосовании, и так выбирается новый йедаз. Если кому-то не нравится йедаз, он волен перейти в другой ланке. И это очень хорошо, ибо так снижается внутренняя напряженность в ланксе. Помимо этого, обмен людьми предотвращает кровосмешение внутри одного ланкса, что могло бы в конечном счете привести к тому, что вместо воинов остались бы одни придурки, пускающие слюни и способные только гонять цыплят.

– Разве у негаретов нет верховного вождя?

– Разумеется, есть. Король Байран.

– Нет, я имею в виду единого предводителя из вашей же среды!

– Зачем он нам нужен? В каждом нашем городе есть кантибе, мэр Его выбирают на городском риете. В последнее время король повадился присылать в наши города своих наместников, чтобы они защищали интересы Майсира.

– И как вы к этому относитесь?

Бакр начал было что-то говорить, но вовремя спохватился.

– Конечно, хорошо. Мы же преданные слуги короля Байрана. – Он хитро усмехнулся. – Ну а если наместник придется нам не по душе, просто поразительно, какие жуткие вещи могут случиться с майсирским шамом, если ему, например, вздумается прогуляться ночью по берегу реки. Пока что всякий раз, когда происходило подобное прискорбное событие, преемник несчастного оказывался гораздо более благоразумным.

– По крайней мере в части прогулок по берегу реки, – уточнил я.

Мы спустились с гор в суэби. Как и описывали ее путешественники, бескрайняя равнина простиралась, покуда хватало глаз. Но это была не ровная пустыня. Подобное заблуждение могло привести опрометчивых к гибели. Суэби пересекают многочисленные овраги и балки, где запросто может устроить засаду отряд бандитов или кавалерийский эскадрон.

Местность бывает то засушливой, то заболоченной, и путнику приходится тщательно выбирать дорогу, чтобы не утонуть и не завязнуть в болоте. Порой встречаются небольшие леса, но в них нет высоких сосен и тропических деревьев джунглей Нумантии. Здесь все деревья невысокие, с кривыми, изогнутыми ветвями, с густым подлеском. И еще в суэби постоянно дует ветер – иногда он что-то нежно напевает, обещая неведомые чудеса, иногда яростно ревет.

Я влюбился в суэби с первого взгляда, особенно в ее бесконечные просторы, более величественные, чем все то, что мне доводилось видеть, и манящее небо над головой. Кое-кого из моих людей, наоборот, суэби сделала дерганым и излишне осторожным. Курти стал пугливым как никогда, но чего он опасался, он и сам не мог сказать. По крайней мере на одного человека, на капитана Ласту, эта бескрайняя равнина навевала ужас. Но поскольку бывалый солдат был человек храбрый, он заговорил об этом лишь однажды, когда мы рассуждали о причудливых формах облаков. Вздрогнув, Ласта вдруг хрипло пробормотал, что ему кажется, будто на одном из них сидит демон, выжидая, чтобы напасть на ничего не подозревающего солдата, – так же ястреб высматривает снующую по земле мышь.

Пройдет совсем немного времени, и суэби и небо над ней наполнят подобным страхом сердца многих нумантийцев. А в небе будут кружить стаи ястребов, несущих смерть бедным мышам.

По мере того как мы продвигались дальше к югу, становилось все холоднее.

Мы остановились на берегу большой реки. Вдоль берега белела тонкая кромка льда, изо рта вырывался пар.

Иллей взобрался на плоский камень футах в пятидесяти от берега. Река в этом месте была шириной не меньше мили, тут и там течение нанесло песчаные отмели.

– Бросай – вдруг крикнул колдун, указывая на то, что я принял лишь за барашек на воде.

Подчинившись, я что есть силы бросил длинный гарпун. Водная гладь словно взорвалась, и у самой поверхности показалась огромная серая тень, извивающаяся, словно змея. На мгновение в воздухе мелькнула злобная морда с усами и хищными зубами. Мой гарпун глубоко зацепил гигантскую рыбину за жабры.

– Она у нас в руках! – пронзительно вскрикнул Ил-лей.

– Держите ее крепко, – приказал Бакр.

Воины, державшие конец веревки, подбежали к ближайшему дереву и несколько раз обмотали ее вокруг ствола.

Громадная рыбина натянула веревку, и дерево согнулось пополам. Рыбина выпрыгнула из воды, и я ахнул, увидев, какая же она огромная, не меньше тридцати футов в длину. Нырнув, речное чудовище поплыло вниз по течению, пытаясь вытащить из тела гарпун или оборвать веревку. Все было тщетно. Рыбина отчаянно металась из стороны в сторону, изо всех сил стараясь освободиться, и наконец всплыла кверху брюхом.

Негареты с радостными криками вытащили мертвую добычу на берег.

Я повернулся к Бакру.

– Ты оказал мне большую честь, – сказал я, – позволив бросить гарпун.

Йедаз кивнул.

– Ты и твои люди были нам добрыми спутниками. С вами было приятно путешествовать. Мы лишь хотели частично расплатиться за оказанную нам честь.

– Благодарю тебя, йедаз Бакр, – учтиво поклонился я.