К переполнявшему меня гневу примешалось недоумение.
– Да, мой государь.
– А тебе не приходило в голову, что, отступая от нашего плана, я не сомневался в твоей способности вернуться – к тому же сохранив всех своих людей? Именно поэтому ты мой первый трибун.
Император пристально посмотрел на меня, и внезапно вся моя злость бесследно исчезла. Я громко расхохотался. Тенедос, улыбнувшись, присоединился ко мне.
– Ну вот и отлично, – сказал он. – Прекращай жаловаться, солдат. Да, кстати, у тебя есть время, чтобы поужинать со мной?
– Боюсь, нет, ваше величество. Я должен проследить за тем...
– Плюнь на все, – грубо оборвал меня император. – Предпринимать что-либо серьезное уже слишком поздно, а обо всех мелочах позаботились твои заместители. Разве я не прав?
– Правы, ваше величество, – неохотно признал я.
– Хорошо, вот мы все и уладили. К тому же ты выглядишь уставшим. Подозреваю, ты еще не до конца оправился от своей болезни. Вместо бульона я предложу тебе замечательное жаркое, лучшее, какое только можно достать в этой голодной стране. Свежие овощи. Вкуснющий пирог с кремом. Ну, а вместо вымоченного в молоке хлеба... так, вино ты пить не будешь. Но я научился делать такой коктейль из фруктовых соков, что даже святой, отведав его, станет требовать танцев и девушек.
А пока, Дамастес, давай прогуляемся.
И мы отправились гулять, словно находились на берегу одного из прудов Хайдер-Парка в Никее. До нас доносились крики и стоны раненых, оклики часовых, громкие слова команд, но мы, бывалые солдаты, не обращали на это внимания. Вот полная тишина, наоборот, возбудила бы в нас тревогу. Мы говорили о том о сем, о прошлом и настоящем, и вдруг меня осенило.
– Ваше величество! Позвольте задать один вопрос, который, возможно, покажется вам неучтивым?
– А почему бы и нет? В этом случае я дам на него неучтивый ответ, – легкомысленно бросил Тенедос.
– Что будет дальше?
– Мы уничтожим Майсир.
– А потом?
Тенедос пристально посмотрел на меня, и его взор стал ледяным.
– Не понимаю.
– Обретем ли мы мир? – объяснил я. – После всех этих войн?
Тенедос вздохнул.
– Я дам тебе тот ответ, что получил, пытаясь заглянуть в будущее, но он, возможно, тебе не понравится. Нет. Мира не будет. Всегда найдется новый враг. На границах Майсира сосредоточились его враги – и они станут нашими врагами. К тому же, – продолжал император, – мы
– Почему? – потрясенно спросил я.
– Потому что в противном случае... мы погибнем, – тихо промолвил Тенедос. – Все живое или растет, или умирает. Государство растет, раздвигая свои границы. Человек растет, принимая вызов, брошенный ему опасностью, славой. Настоящий солдат ведь всегда рад новой встрече с этими суровыми друзьями. Разве не так?
Я посмотрел на мерцающие огоньки майсирского лагеря, миллионом звезд усеявшие ночь. Мне было прекрасно известно, что на этот вопрос у нас с Тенедосом разные ответы.
Наверное, в конце концов императору надоело ждать.
– Пошли, – сказал он. – Посмотрим, что сотворили мои повара.
– Да, – медленно произнес я, – пора ужинать.
Когда рассвело, выяснилось, что майсирцы исчезли. С помощью магии, с помощью мастерства и опыта они за ночь свернули лагерь и, оставив костры, чтобы ввести нас в заблуждение, отошли на юг. На юг, к Джарре.
Глава 23
КРОВАВАЯ ДОРОГА НА ЮГ
Потрясенные до глубины души, мы перестроились в походный порядок и бросились преследовать майсирскую армию. Мы обнаружили ее меньше чем в двух часах пути от Пенды. Точнее, мы обнаружили отряд лучников. Осыпав нас стрелами, они скрылись, прежде чем мы успели выслать вдогонку всадников. Воспользовавшись суматохой, два отряда негаретов напали на наш обоз и захватили полдюжины повозок, потеряв при этом всего одного человека.
Для нас началось долгое кровопускание. Каждый день на нас нападали с тыла, с флангов и изредка спереди. Отступающая майсирская армия почти не останавливалась, чтобы принять бой. Но когда это происходило, неприятель дрался отчаянно храбро и стоял до последнего солдата. И эти «знаменитые победы» не добавляли табличек с громкими названиями к знаменам наших частей. Как правило, бои велись за пересечение двух проселочных дорог или за сожженную дотла деревушку из десятка домов, покинутую жителями. Но мы несли потери в каждой такой стычке.
Впрочем, как и майсирцы. По оценкам Петре, на каждого убитого нумантийца приходилось по четыре солдата противника. Но в майсирскую армию непрерывным потоком вливалось пополнение, жаждущее служить отечеству, готовое идти на смерть. Иногда новобранцы сражались храбро, гораздо чаще они сдавались в плен или обращались в бегство. И все же они оказывали сопротивление, и ни у кого из тех, кто
