погрузившись в сон, я вернулся в комнату. Снова зажег свечи, наполнил светильники свежими благовониями, произнес слова и поводил руками определенным образом. Один раз, два раза – по-прежнему ничего! – и вдруг зеркальная поверхность ртути словно озарилась внутренним сиянием, и я увидел самого императора!
Он сидел за столом, погруженный в чтение бумаг. Мне нередко доводилось видеть, как он проводит так ночи напролет. Судя по всему, Тенедос почувствовал мое появление, если так можно выразиться, ибо, оглянувшись, он вскочил с кресла и улыбнулся.
– Дамастес! Получилось!
Сначала его голос звучал несколько глуховато, но вскоре он стал таким отчетливым, словно мы находились в одной комнате.
– Да, ваше величество.
– Смею предположить, – сказал Тенедос, – это не просто пробная работа с Чашей Ясновидения. У тебя какие-то проблемы?
– Да, ваше величество. Я погряз в них с головой.
– Виной тому мой брат?
– Его высочество старается изо всех сил.
– И все же у него не получается? Я промолчал. Тенедос нахмурился.
– Значит, положение дел очень серьезно, как мне и докладывали. Можно ли как-то его исправить?
– Полагаю, можно. Пока что еще
Губы императора тронула едва заметная улыбка.
– Одним из твоих главных достоинств, Дамастес, является неиссякаемый оптимизм. Хорошо, верю тебе на слово, что положение можно исправить. Тогда вот следующий вопрос: можно ли сделать это, оставив моего брата у власти?
– Да, ваше величество, думаю, можно. Но мне нужна помощь.
Лицо Тенедоса просветлело.
– В Каллио
Я рассказал ему о том, что мне было нужно: сотня опытных соглядатаев, способных найти ответы на интересующие нас вопросы. Тогда мы смогли бы нанести удар в самое сердце безумия.
– Я дам тебе даже больше, чем ты просишь, – мрачно произнес Тенедос. – Я пришлю в Каллио Кутулу со своими людьми.
От него не укрылось мое изумление.
– Я же сказал, что в Каллио необходимо навести порядок, – повторил он. – Времени осталось в обрез.
– Что-нибудь случилось? – встревожился я, решив, что со времени моего отъезда в Никее произошли какие-то значительные события.
– На твой вопрос ответить прямо я не могу, – сказал император. – Разговор одних волшебников могут подслушать другие. Но я дам тебе подсказку: судьба Нумантии лежит за Спорными Землями. И мы должны быть готовы встретить ее.
Я начал было что-то говорить, но Тенедос остановил меня, подняв руку.
– Достаточно. Кутулу отправится из Никеи, как только будет готов. Я распоряжусь, чтобы быстроходное судно доставило его вверх по реке до Энтотто. Оттуда он со своим отрядом поспешит верхом, без обоза.
– Я прикажу двум эскадронам Юрейских Улан встретить его на границе Каллио и сопровождать до Полиситтарии.
– Не надо, – сказал император. – Расставь их вдоль главной дороги для отвлечения внимания. У Кутулу будет собственное войско. Завтра с рассветом я пошлю гелиограмму в Ренан; 10-й Гусарский полк отправится на юг и присоединится к Кутулу в Энтотто. Прибыв в Каллио, гусары поступят в твое распоряжение.
Я ошеломленно заморгал. Как и Юрейские Уланы, 10-й полк считался элитой в войсках Нумантии. То, что император оголял Юрей, где гусары несли службу, защищая провинцию от набегов воинственных горцев, подкрепляло его слова о серьезности положения.
– Дожидаясь прибытия Кутулу, ты должен непременно сделать одно дело, – продолжал император. – Разыщи кого-нибудь из местных колдунов, кто занимал высокую должность в совете Чардин Шера. Спроси у него, почему нашей магии не удается предсказывать то, что должно произойти в Каллио. Я хочу получить ответ на этот вопрос, и меня не интересует, в мягкой или грубой форме ты его задашь. Ты понял, что я имею в виду?
– Да, император.
Я услышал, как отворилась и закрылась дверь, и император посмотрел «мне за плечо», куда-то за Чашу. На мгновение его брови взметнулись вверх, выражая удивление, но он тотчас же совладал с собой.
– Что-нибудь еще, Дамастес?
– Нет, ваше величество.
– В таком случае, прошу меня извинить. Сейчас я должен отправиться на одно очень важное заседание.
Покачав головой, я встал, вытягиваясь в струнку. Серебряное зеркало затянулось серой пленкой, но,
