Баку аль Шериф, вы награждены премией Корпуса быстрого реагирования. Все вы получаете звание стажеров первого класса, и ваши заслуги занесены в личные дела. Те, кто погиб при выполнении служебного долга — стажеры Джоанес, Зелен, Хатагар, — и те, кто получил ранения — стажеры Маху и Силам, — получают нашивки. Боюсь, что это только начало. В предстоящие дни, недели и месяцы призываю вас к бдительности, и не только тех, кого мы чествуем во время этой церемонии, но и всех солдат. Никогда не забывайте, что вы служите не только Камбре, но и Конфедерации, и честь нашего Корпуса зависит от вас и только от вас. Служите так же мужественно, как эти одиннадцать, и вам нечего будет стыдиться. Еще раз благодарю вас. Альт Янсма, церемония окончена, можете распустить своих солдат.
Чета Куоро, согласно информационному бюллетеню издательства «Матин», проводит затянувшийся медовый месяц на одном из частных семейных островов.
— Помню, — задумчиво сказал Гарвин, — как однажды вместе с родителями отправился туда, где продавали животных. Забыл, в каком мире это происходило, но местечко было славное. Мы тогда купили летающих рептилий.
Первый твег Моника Лир пригласила его и Иоситаро в клуб сержантского состава лагеря Махан. В обычное время народу здесь было битком, но сейчас клуб казался пустым и гулким, как пещера, по которой гуляет эхо.
Моника сказала, что, по крайней мере, с алкоголем у них проблем не будет, не то что в полках, еще не успевших обустроиться на своих новых местах, — лагерь Махан имел собственные запасы. Все пили как лошади, не желая ударить в грязь лицом. Однако Иоситаро заметил, что никто из офицеров совсем уж не упивался, видимо опасаясь оказаться под бомбами в невменяемом состоянии.
— Убей меня, не понимаю. Неужели на свете есть кто-то, кому на самом деле
— Людям нравится испытывать трепет, неважно, от восторга или от ужаса, — выдвинул свое объяснение Гарвин. — Как в цирке.
— Теперь я понимаю, почему мои родные никогда не водили меня в цирк, — сказала Моника.
— Разделяю твои чувства, — поддержал Ньянгу. — Но хотелось бы послушать продолжение. Значит, ты, «милашка» маленький Гарвин, расхаживал там среди всех этих скользких гадов, к тому же летающих у тебя над головой.
— По правде говоря, — Гарвин терпеливо игнорировал насмешки, — я положил глаз не на змей, а на каких-то местных мохнатых грызунов, которыми эти змеи питались. Помню, как я не сводил взгляда с этих малышей. Все в пушистом меху, такие дружелюбные, они сновали от куста к кусту, одним глазом все время поглядывая, не хочет ли кто-нибудь ими пообедать.
Он сделал глоток пива. Рассказ, похоже, был окончен.
— И? — спросила Моника.
— И… наблюдая за ними, я понял, что эти симпатичные маленькие шельмецы хорошо соображают.
— Вот она, долгожданная мораль, — отозвался Ньянгу. — Но что-то вид у тебя невеселый.
— А чего радоваться? Я чувствую себя примерно так, как те мохнатые малыши.
— Можно задать вопрос? — негромко спросил Иоситаро.
— Да?
— Тебе стало лучше?
— В каком смысле?
— Не держи меня за дурака, братец, — посоветовал Ньянгу. — В смысле твоей недавней страсти.
— Ты имеешь в виду
— Ее, ее.
— Разве я бросался на кого-нибудь в последнее время?
— Нет, — ответил Иоситаро.
— Вот и ответ на твой вопрос, не так ли?
Ньянгу посмотрел на друга и решил, что, пожалуй, да, такой ответ его вполне устраивает.
Прошла еще неделя, прежде чем раздались сигналы тревоги сначала с одного из далеких ледяных гигантов, F-Камбры, потом, спустя час, с другого автоматического поста, уже ближе к D-Камбре. В систему вошел один корабль среднего размера.
Более сложные сенсоры, действующие только на коротком расстоянии, «разглядели» сопровождающие его три патрульных корабля. Корабль большего размера идентифицировали как устаревший разрушитель Конфедерации класса «ремора». Тип патрульных кораблей установить не удалось.
Спустя совсем немного времени устройство связи донесло: «Наземная служба управления полетами С-Камбры, я „Корфе“ с Ларикса и Куры. На борту Протектор Ален Редрут. Требуем посадки на базе Конфедерации в лагере Махан. Настаиваем, чтобы Протектора Редрута встречали члены ныне действующего Планетарного правительства».
Вот в таких выражениях, безо всяких церемоний: «требуем», «настаиваем». И даже пройдя сквозь микрофон, голос не утратил своего звучания. Было что угодно, только не просьба.
Явно нервничая, пятнадцать членов Совета и коуд Рао дожидались, пока откроется внешний люк шлюзовой камеры «Корфе». За их спинами выстроились тридцать добровольцев из Корпуса. По виду — просто почетный караул, ведь Редрут, что ни говори, формально все еще оставался членом Конфедерации. В действительности же это были самые надежные телохранители, которых Рао смог предоставить Совету.
У каждого солдата под форменной одеждой были спрятаны два магазина к бластерам и маленькие пистолеты, поспешно найденные среди запасов Хедли, предназначенных на случай «непредвиденных обстоятельств». Все прошли обучение рукопашному бою и схватке с ножом.
В ангаре, двери которого были слегка приоткрыты, стояли два «кука», вооруженные автоматическими пушками. Одним из них командовал Янсма, другим Иоситаро. Пилотом у Гарвина был дек Бегущий Медведь, обычно возивший Рао, а в качестве стрелка — финф Хо Канг, специалистка по электронному перехвату, прежде летавшая на «грирсоне» с Беном Диллом. Экипаж Иоситаро состоял из не менее квалифицированных людей, исключительно добровольцев.
Гарвин не сводил взгляда с «Корфе», ощетинившегося орудийными башнями с торчащими во все стороны пушками и явно сознательно демаскированными ракетными установками.
— Внимание! — сказал Гарвин. — Люк открывается.
Трап с шипеньем скользнул вниз и остановился, коснувшись гудронированного покрытия. По нему сбежали четыре солдата в темно-зеленом и вытянулись по стойке смирно, с бластерами наготове.
Из громкоговорителя донеслось потрескивание и затем:
— Представители правительства Камбры, приглашаю вас на борт моего флагманского корабля, где мы сможем обсудить ряд неотложных проблем.
И снова, несмотря на то, что электроника искажала звучание голоса, это приглашение воспринималось скорее как приказ. Члены Совета обменялись взглядами и медленно двинулись в сторону трапа.
В шлюзовой камере их ожидал Протектор Редрут, внешне почти не изменившийся: приземистый, лысоватый, он по-прежнему больше походил на чиновника низшего уровня, чем на диктатора двух систем.
— Приветствую вас, — не слишком дружелюбным тоном сказал он. — Нам нужно срочно обсудить кое-какие проблемы величайшей важности. Будьте любезны, следуйте за мной в конференц-зал.
Подошел солдат в темно-зеленой форме и, несмотря на протесты, детектором проверил всех членов Совета на предмет оружия. Коуд Рао молчал — то, что он спрятал на себе, не мог обнаружить никакой детектор.
