попала в кадровый отдел Редрута, то попросилась в отдел дистанционных переговоров с «Жуковыми». Туда меня и направили. «Жуков» — это номинация Конфедерации. Мы их зовем «айша», они…
— Я знаю, что это такое, — сказал Ньянгу. — На Камбре мы их тоже используем.
Редрут заставлял всех годных по здоровью мужчин и женщин служить три года — год общего обучения, год обучения по специальности и год на действительной службе.
— Из тех, кто хоть на что-то годится, большая часть оказывается на флоте, — сказала она. — Редрут явно считает космические корабли своей основной защитой. Армия, несмотря на свой размер, выполняет в основном полицейские функции. Не то чтобы тут было какое-нибудь сопротивление. Он, его отец и дед так всех придавили, что никому даже не приходит в голову мысль о переменах.
— Да, я это заметил, — согласился Ньянгу. — Сложно будет его свергнуть.
— Я так понимаю, потому ты и оказался на Ларикс Приме, — сказала Маев. — Редрут заявлял насчет того, что Камбра принадлежит ему по праву, еще когда я была простым солдатом.
На лице у нее было написано отчаяние:
— Ньянгу, у Камбры есть связь с Конфедерацией? Что вообще происходит? Мы никогда ничего не знаем, а я не так тупа, чтобы верить пропаганде Редрута.
Ньянгу рассказал ей все, что они знали об очевидном падении Конфедерации.
— Значит, наша пресса не врала. Кто-нибудь знает, что случилось?
— Мы знаем только то, что я тебе рассказал, и не больше. Может, дела там и не так плохи, как кажется, и не все рухнуло. Я надеюсь. Давай дальше.
Маев выжила в жестоких казармах потому, что ловко отбивалась, неважно, пинком ли в пах или монетами в кулаке. А еще быстрее она составляла планы.
— Славная у Редрута армия. Всем наплевать, если сержант затащит солдата к себе в постель, или лишит его одного-двух обедов, или заставит чистить ботинки и вообще превратит в прислугу. Те, у кого две нашивки, имеют тех, у кого одна, ну и так далее. А еще для сержантов и офицеров узаконены дуэли. Вызвать можно равного или ниже себя по званию. Хотя обычно, если вышестоящий офицер хочет от тебя избавиться, он просто устраивает, чтобы тебя перевели на какой-нибудь астероид. И куча людей занимают место своих начальников после того, как эти начальники по глупости вызвали их на дуэль. Я вообще удивляюсь, что армия еще держится. Но, тем не менее, она в боеготовном состоянии, — неохотно признала Маев, — хоть и убивает не меньше своих солдат, чем любой враг.
— Так что ж ты остаешься? Прошло пять лет, а ты сказала, что призывают на три года.
— Армия — полное дерьмо, но это лучше, чем быть крестьянином, которым может командовать любой, — объяснила Маев. — Если ты что-то соображаешь, не боишься работы и время от времени вызываешься добровольцем, то это сразу выделяет тебя из кучи несчастных обормотов, которых в армию загнали силком. Так что тебя замечают и продвигают по службе. Скоро я поняла, что «айши» — не то, что меня интересует. Я сделала что нужно для кое-кого, и мне за это отплатили — рекомендовали к обучению на офицера. Это была еще большая куча дерьма, чем обучение для солдат. Но потом я попала в гвардию Протектора. Я решила, что рядом с Редрутом, здесь во дворце в Агуре, я найду способ убраться отсюда к чертовой матери. Но ничего не выходило. И тут я увидела твою улыбающуюся физиономию. Ну, а что случилось с
Ньянгу изложил ей сокращенную версию своих странствий и то, как он заменил покойного Эба Йонса.
— Значит, крот, да? — задумчиво сказала Маев. — Внедряешься, докладываешь… А как, кстати, ты докладываешь, можно поинтересоваться?
— Нет, извини.
— Я бы никому не сказала. Значит, докладываешь, а потом в подходящий момент выбираешься. Мне кажется, что у тебя есть лазейка, и что в нее могут пролезть двое. Поэтому я и здесь.
— Нет, у меня нет никакой лазейки.
Маев удивленно уставилась на него:
— Ты что, самоубийца?
— Нет, просто идиот. Идея была в том, что я просижу тут до начала войны, делая все, что смогу, а потом уже подумаю, как выбираться.
— Ну, до войны недолго, — обнадежила Маев. — Говорят, мы послали миссию на Камбру.
— Да, вы послали. Ядерную, — ответил Ньянгу. — Все очень засекречено, но Селидон заявляет, что на D-Камбре — это наша центральная планета — большие разрушения. Не знаю, правда это или нет.
— А Камбра объявит войну?
— Честно говоря, я удивлен, что еще не объявили.
Маев пристально поглядела на него:
— Ты, похоже, не в особо тесном контакте со своим командованием. Или ты просто все еще осторожничаешь?
— А ты все понимаешь, — сказал Ньянгу, решив рискнуть и сказать правду. — Я могу посылать данные, но не могу получать. Местные власти не хотят, чтобы даже лейтер прикасался к межзвездному коммуникатору. Я еще не придумал, как это обойти.
— А у меня есть такой коммуникатор, — с триумфом в голосе заявила Маев. — Ты ведь знаешь, на какой частоте тебе могут передавать?
— Знаю.
— У меня такие идиоты подчиненные и такая куча оборудования вокруг валяется, что я могу настроить хоть десять коммуникаторов и прослушивать любую частоту, какую захочу. Значит, это я тоже включаю в сделку.
— Согласен, — ответил Ньянгу. — Но у меня есть предложение и получше… Во всяком случае, тебя оно может заинтересовать. Когда я сейчас такая шишка, то могу затребовать к себе кого угодно.
— Это точно, — согласилась Маев. — Мне уже попадались три лейтера, которые считали, что я отлично подхожу для охраны их постелей.
— А вот теперь четвертый. Только погоди, не бей меня сразу, — попросил Ньянгу. — Когда я инспектировал гвардию, то заметил, что у вас есть уж слишком преданные и рьяные ребята.
— Ага, — отозвалась Маев. — Мы их зовем Слава-или-Смерть. Но спокойно. Любой из них с радостью нас выдаст, если ему за это пообещают фотографию Редрута с автографом.
— Как думаешь, они достаточно тупые, чтобы, скажем, захватить космический корабль, если им сказать, что это такое тренировочное упражнение?
— Да если я им прикажу, они его в задницу себе вставят, — взволнованно ответила Маев. — Ты так собираешься уходить?
— Может быть. Пока я только строю планы, — признался Ньянгу. — Я еще не готов уходить.
— Отлично, — подытожила Маев. — Я попадаю к тебе в постель, плюс ты приобретаешь личную армию в два-три десятка дурачков С-или-С.
— Да, примерно об этом я и думал.
— Итак, я остаюсь на ночь, неподражаемый лейтер, а утром с трудом выползаю, потрясенная твоей мужественностью и страстностью.
— Тебе постель, а я устроюсь на подушках на полу, — ответил Ньянгу.
Маев в изумлении уставилась на него:
— Не валяй дурака. Думаешь, твои горничные, прачки, прислуга не заметят отсутствия следов на постели и не станут это обсуждать? И потом, я часто вспоминала, как мы проводили время на «Малверне». Это помогало от тошноты с партнерами, с которыми было совсем не так весело.
На следующий день, после того как Ньянгу прочитал и попытался понять неожиданное сообщение от Редрута, он познакомил громил А и Б с коммандером Стиофан и сообщил им о предстоящем увеличении охраны. Они, похоже, были не прочь, чтобы кто-то другой занялся мелочами, с которыми всегда связана охрана, а они могли сосредоточиться на том, чтобы угрожающе выглядеть для окружающих.
Ньянгу велел Керману, своему домоправителю, позаботиться о размещении Маев и ее людей.
— Я так полагаю, сэр, вы хотите разместить ее спальню рядом с остальными четырьмя?
— Мм… да. Во всяком случае, пока что.
