четыре выступить перед пациентами больниц в ближайшие несколько недель.
— А как это будет связано с вашей кампанией? — скептически поинтересовался Ньянгу. — Слоны будут нести знамена в хоботах?
— Ничего столь грубого, — встрял Брек. — Плакаты будут просто упоминать, что ваш цирк выступает при содействии одного из дорновских комитетов. А избиратели пусть сами делают очевидные выводы.
Гарвин задумался. Он не видел сложностей, а некоторым артистам было бы, безусловно, полезно поработать отдельно.
— Мы не сможем высвободить никого из наших людей в дни представлений, — сказал он.
— Конечно, нет, — с жаром поддержал Фили. — А мы обеспечим вас добровольцами для всего, что вам может понадобиться помимо обычной деятельности.
— Например, безопасность, — сказал Брек.
Гарвин взглянул на Ньянгу, который сделал микроскопическое движение головой вверх и вниз.
— Думаю, кое-что можно устроить, — сказал Янсма.
Фили был уже на ногах.
— Хорошо, хорошо. Это чудесные новости. Вы не пожалеете о своем решении, и, уверен, вам понравится быть частью моей кампании.
И еще были радостные рукопожатия и обмен номерами коммуникаторов для уточнения деталей. Фили с Бреком ушли.
— Халявные денежки, — закудахтал Гарвин с вожделением, потирая руки с видом записного скряги.
— Похоже на то, — согласился Ньянгу. — Хотелось бы, чтобы мне нравился этот Фили.
— А что с ним не так?
— Красивые ублюдки всегда стояли мне поперек горла.
— Тогда почему ты мой друг? — вкрадчиво поинтересовался Гарвин.
Ньянгу фыркнул.
— Может быть, потому, что ты поддаешься дрессировке.
Ньянгу и Маев выкатились из постели с пистолетами в руках под вой сирен и синтетического голоса:
— ЧП! ЧП! В вольере для кошек! В вольере для кошек!
Ньянгу натянул штаны, а Маев сорочку. Они выскочили из каюты, пронеслись по коридору и двум трапам в трюм. Остальные мчались за ними. Они протолкались сквозь толпу в кошачий отсек, в ужас.
Леопард Малдун, рыча, припал к полу над окровавленным, изорванным телом. У одной из клеток лежал и стонал, едва в сознании, сэр Дуглас.
— Что за черт? — рявкнул Ньянгу.
Крохотная акробатка ответила:
— Я… я услышала шум, открыла дверь, как только прибыл сэр Дуглас. Этот черный монстр повалил человека, а дверь клетки оказалась распахнута. Другие кошки выходили из своей спальной клетки. Сэр Дуглас вошел в главную клетку… даже без бича… и дверца за ним захлопнулась. Одна из полосатых кошек зашла к нему сзади, и он стал кричать, чтобы она шла обратно. Зверь испугался и напал на него… Я думаю, скорее по случайности, чем почему-либо еще… — и женщина заплакала.
— Что это за человек? — потребовал ответа Ньянгу.
Никто не знал. Ньянгу решил, что Малдуна придется застрелить, но не был уверен, что со своим маленьким пистолетом сможет сделать нечто большее, нежели просто разозлить леопарда еще сильнее.
Гарвин, абсолютно голый, ворвался в отсек и мгновенно оценил ситуацию.
— Бластеры, — приказал он.
— Погоди, — раздался чей-то голос. Это был Аликхан, а за ним топал Бен Дилл, таща метровую стальную балку толщиной с собственную руку. — Позвольте, я попробую отогнать зверя.
Гарвин покачал головой и, разгадав намерение Аликхана, бросился к нему, но поздно. Аликхан открыл клетку и вошел внутрь. Дилл отбросил отца-командира с дороги и ввалился следом, бормоча: «Ох уж эти мне чертовы придури долбаного тупого инопланетного ублюдка!»
Малдун предупреждающе заворчал, но Аликхан не обратил внимания, продолжая неуклонно, спокойно двигаться к животному, расставив лапы. Малдун приготовился к прыжку, и Дилл напрягся для отпора. Затем леопард, очевидно, уловил запах чужака.
Он снова заворчал, скользнул прочь от своей еле шевелящейся жертвы и поспешно ретировался в свою спальную клетку. Остальные кошки, все еще полусонные, также учуяв чужака, хмуро разбрелись по квартирам. Аликхан с грохотом опустил дверцу между клетками.
— Теперь… — начал он, но дверь в главную клетку уже открыли, и Джил Махим склонилась над человеком.
— Черт его знает, кто это… Фу, да он еще и нажрался в зюзю, — прокомментировала она. — Какой- нибудь пьяный дурак, который спрятался после окончания представления и решил поиграть с кисками.
— Я вызвал медицинский флаер, — крикнул кто-то.
— Хорошо, — кивнула Махим, а пальцы ее тем временем легко сновали по аптечке, устанавливали трахейную трубку в разорванное горло мужчины, проверяли его пульс, вводили ему обезболивающее и антикоагулянт, подавали в вену заменитель крови. — Принесите носилки из коридора.
Члены экипажа рванули выполнять задание. Стонущего человека извлекли из клетки.
— Я не видел, кто ударил меня. — Сэр Дуглас нетвердо поднялся на ноги, тряся головой. — Эта дрянь Малдун?
— Один из тигров, — поправили его.
— Я был беспечен, — сказал сэр Дуглас. — Я думал, мои друзья спокойны. Следовало учесть их возбуждение.
— Не вы, а этот идиот на носилках.
— Который, — заметила Махим, — вероятно, выживет и наплодит еще немало идиотов. Нет в мире справедливости.
— Прекрасно, господа, — объявил Гарвин. — Инцидент исчерпан.
— Гм, шеф, — Ньянгу старался не заржать, — может, вы пожелаете удалиться первым?
Гарвин оглядел себя, осознал свою наготу и залился краской, особенно когда заметил, что его задумчиво разглядывает Дарод Монтагна.
— Вовсе не плохо, — пробормотала она вслед удирающему в свою каюту отцу-командиру.
— Ну, разве это не цирковая жизнь! — воскликнул Ньянгу. — Не заскучаешь.
— Вы хотели?.. — спросил Фрафас Фанон у сэра Дугласа.
— Я думал, не заинтересует ли вас расширение вашего номера, — сказал дрессировщик зверей.
— Нас всегда интересует все новое, — ответил Сунья Танон. — Что у вас на уме?
— Объединить моих «Смертельно Опасных Зверей» с вашими «Монстрами Манежа».
— А-а, — догадался Фанон. — Ваших больших кошек и наших друзей. Интересная мысль.
— Не знаю, работали ли вы когда-нибудь с кошками, — продолжал сэр Дуглас. — Мне не доводилось работать со слонами. Если их спины не настолько толстые, какими выглядят, можно, наверное, использовать попоны.
— Какого рода трюки вам бы хотелось разработать?
— Ну, прыжки со слона на слона, — сказал сэр Дуглас несколько неуверенно. — Совместное дефиле.
— Хм-м, — произнес Фанон. — Возможно, мы придумаем нечто более зрелищное.
Ньянгу стоял у общего стола в отсеке, отведенном под столовую. Мимо него проследовал Бегущий Медведь с нагруженным подносом.
— Жратва получше, чем нам приходилось едать.
— Осторожно, — предупредил Ньянгу.
