Рита кивнула. Конечно, она не против. И не стоит притворяться, что свет выключается для того, чтобы полюбоваться видом из окна. Это всего лишь следующая ступенька на пути к скрипящему дивану, не больше.
Правда, вид был, действительно, потрясающий. Темно-серое, почти черное небо, миллионы рекламных огоньков, редкий свет в окнах жилых домов. Кто-то еще не спал так же, как они, и Рита спросила себя, сколько пар сейчас в этом городе собираются заняться любовью.
– Я могу часами смотреть в окно, – вздохнул Стас. – Это мой тайный источник вдохновения. Вот только времени обычно не хватает…
– Да, со временем у всех проблемы, – согласилась Рита, вспоминая московскую суету. – Мы слишком много работаем.
– Мы слишком много хотим! – со смехом возразил Стас. – Заработать много денег, чтобы купить как можно больше вещей, побывать там, где бывают все, найти для себя что-то, чего нет ни у кого. Даже религия новая появилась – шоппинг…
Он с такой издевкой произнес последнее слово, что Рита решила обидеться.
– Что в этом плохого, скажи, пожалуйста?
– Да в принципе ничего. А у тебя не возникало ощущения, что реальная жизнь проходит мимо?
– Слушай, давай без философствования, а?
– Давай. Просто в темноте как-то особенно хорошо философствуется…
– Вообще-то в темноте хорошо не только философствовать.
– Точно, – хмыкнул Стас. – Намек понял, исправляюсь.
Он взял Ритину руку и легонько сжал ее. Мамочки, ужаснулась она про себя. На что я напрашиваюсь?
– Я не это имела в виду, – пробормотала она, отдергивая руку. – В темноте хорошо просто посидеть, помолчать… музыку послушать…
– Да я и не настаиваю ни на чем… Музыку так музыку.
Дура, обругала себя Рита. Дело уже на мази было, а ты все испортила.
– Ты слишком буквально все воспринимаешь, – с легким упреком сказала она.
– Я просто не хочу, чтобы ты подозревала меня в грязных намерениях.
Приехали! Она тут готовится, морально себя настраивает, а у него даже грязных намерений нет.
– Я ни в чем тебя не подозреваю. Но я думала…
Называть вещи своими именами Рите не хотелось. Одно дело – позволить молодому человеку соблазнить себя, и совсем другое – насильно тащить его в постель.
– Разве мы не можем просто так выпить кофе у меня дома? – усмехнулся Стас. – Можем.
Зачем я вообще эту тему подняла? – подумала Рита.
– А можем и не просто попить… Все зависит от твоего желания.
Рита чуть не застонала вслух. Почему она должна командовать? Почему ей нельзя просто плыть по течению, подчиняясь воле другого человека? Разве
Хотя можно посмотреть на все с другой стороны. Она сама выбрала Стаса. После первых десяти минут общения она знала, что эту ночь они проведут вместе. Это ее сознательное решение. Мнение и мысли Стаса вообще в расчет не принимаются. Он – только средство для достижения цели, ее случайный помощник. Хорошо, что у нее есть возможность сказать окончательное «да».
– С моими желаниями все в порядке, – сказала Рита, от души надеясь, что ей не придется объяснять Стасу, что она имеет в виду.
Не пришлось. Его рука легла ей на плечи, и Рита почувствовала, как Стас тянет ее к себе. Обниматься, сидя на разных стульях, было чрезвычайно неудобно…
– Давай на диван пересядем, – машинально предложила Рита. – Там будет лучше.
– Кто бы спорил, – хохотнул Стас, и Рита снова засомневалась в правильности своего поведения.
Но на диване у нее уже не было возможности заниматься самокопанием. Стас взял инициативу в свои руки, и Рита поняла, что теперь может расслабиться. Она, несомненно, получит то, за чем приехала в Питер, и кто знает, может быть, ей это даже понравится…
Кожа Стаса, гладкая и нежная, как у ребенка, огнем горела под Ритиными руками. Глаза девушки уже привыкли к темноте, и она видела, что его крепкие руки и широкая грудь – скорее физические данные, чем результат упорных занятий в тренажерном зале. Рита не возражала. Ей никогда не нравились перекачанные парни с рельефными кубиками на животе. Рита на секунду пожалела, что не может включить свет и рассмотреть его во всех подробностях.
Иллюминация в ее планы не входила. Лучше, если все пройдет быстро, в темноте, без лишних сантиментов и нежничания. Изображать пылкую страсть гораздо легче, когда партнер не видит твоего лица…
Но Стас явно не собирался спешить. Он с таким вкусом, так неторопливо снимал с нее одну вещь за другой, что Рита против воли была вовлечена в любовную игру. Порой его прикосновения были едва ощутимы; порой он прижимал ее к себе так сильно, что Рита едва сдерживала крик… Он целовал ее медленно и обстоятельно, словно дразня, и отстранялся каждый раз, когда она чувствовала, что вот-вот потеряет сознание… Это было невероятно. Страх и неловкость отступали сами собой, и Рита едва ли могла сказать, в какой момент она перестала бояться сделать что-либо неправильно, перестала бояться обнаженного тела Стаса и того, что между ними происходит. Стас ничего не говорил, и Рита радовалась, что ей не приходится думать над словами. Сейчас они общались на другом уровне, где поцелуй был ответом на прикосновение, а горячее дыхание на коже рассказывало за секунду целую историю…
Инстинкт подсказал Рите, что они близятся к кульминации. Уже не Стас дразнил ее ласками, а она доводила его до исступления своими неопытными руками. Ей столько всего нужно было узнать за эту ночь, столькому научиться… Как доставить мужчине удовольствие? Как сделать так, чтобы ночь с тобой не стала для него очередным эпизодом, а запомнилась навсегда? Как выразить свои чувства, не говоря ни слова? Одним быстрым движением Стас подмял ее под себя, и Рита поняла, что ее усилия не прошли даром. Глубоко спрятанное здравомыслие напомнило: предохранение. Рита запаниковала. Должна ли она сама заговорить о презервативах? Что, если Стас вообще не планирует предохраняться? Молчать нельзя… Это может быть слишком опасно… Но язык отказывался повиноваться. Она закрыла глаза и молча ждала, чувствуя себя отданной на заклание жертвой.
– Я сейчас вернусь, хорошо? – прошептал Стас ей на ухо. – Подождешь?
У Риты словно камень с души свалился. Как все просто, оказывается.
– Конечно.
Стас встал и вышел в коридор. Включил там свет, и Рита увидела, что их одежда вперемешку валяется на полу. Наплевать, подумала она, удивляясь тому, что способна в такой момент беспокоиться о пустяках.
