– Ты знаешь его? – спросила Клара.
– Немного, – сказал Дауд. Тон его отличался той же беззаботностью, что и походка. – Но есть так много такого, чего она не знает...
Клара отняла руки от Юдит, разрушив их триединый союз.
– Не приближайся, – сказала она.
Как ни странно, Дауд повиновался и замер на месте в нескольких ярдах от женщин. Глаз светился достаточно ярко, чтобы Юдит могла различить его лицо. Что-то мелкое ползло вокруг его губ, словно он только что съел пригоршню муравьев, и нескольким из них удалось сбежать у него изо рта.
– Мне так хотелось бы убить вас обеих, – сказал он. Пока он говорил, еще несколько жучков выскользнули у него изо рта и побежали по щекам и подбородку. – Но твой час еще придет, Юдит. Очень скоро. А пока настала очередь Клары... ведь это Клара, не так ли?
– Отправляйся к дьяволу, Дауд, – сказала Юдит.
– Отойди от старухи, – сказал Дауд.
В ответ на это Юдит взяла Клару за руку.
– Ты никому не причинишь вреда, говнюк, – сказала она.
Она почувствовала, как в ней поднимается ярость, которой ей не приходилось испытывать уже много месяцев. Ее рука ощущала тяжесть глаза, и она готова была размозжить им голову ублюдку, если он сделает хотя бы шаг по направлению к ним.
– Ты что, не поняла меня, шлюха? – сказал он, двинувшись к ней. – Я же сказал тебе: отойди в сторону!
В ярости она пошла ему навстречу, подняв вверх руку с камнем, но стоило ей отпустить Клару, как он ринулся мимо нее к своей жертве. Поняв, что попалась на его удочку, она стремительно развернулась, намереваясь вновь схватить Клару за руку. Но он опередил ее. Она услышала крик ужаса и увидела, как Клара отшатнулась от нападающего. Жучки уже были у нее на лице и впивались в ее глаза. Юдит рванулась, чтобы поддержать ее, прежде чем она упадет, но на этот раз Дауд двинулся к ней, а не от нее, и одним ударом вышиб камень из ее руки. Она не стала поднимать его и бросилась к Кларе на помощь. Стоны женщины были ужасны, как и судороги, которые сотрясали ее тело.
– Что ты сделал с ней? – завопила она Дауду.
– Ей настал конец, моя дорогая, конец. Оставь ее в покое. Ей уже ничем не поможешь.
Тело Клары было легким, но когда ноги ее подкосились, она увлекла Юдит за собой. Теперь ее стоны превратились в завывания. Она вцепилась руками в лицо, словно желая выцарапать себе глаза, поскольку именно там жучки вершили свою смертоносную работу. В отчаянии Юдит попыталась нашарить тварей в темноте, но то ли они были слишком быстры для ее пальцев, то ли они уже забрались туда, где пальцы не могли их достать. Все, что она могла сделать, – это обратиться к Дауду с мольбой о пощаде.
– Останови их, – сказала она Дауду. – Я сделаю все, что ты хочешь, но умоляю тебя, сделай так, чтобы они остановились.
– Прожорливые пидорасы, правда? – сказал он.
Он склонился над глазом, и голубой свет упал на его лицо, на котором застыло выражение холодной жестокости. Она увидела, как он снял с лица нескольких жучков и сбросил их на землю.
– Мне очень жаль, дорогая, но, боюсь, у них нет ушей, так что мне затруднительно приказать им вернуться обратно, – сказал он. – Они умеют только одно – уничтожать. И они уничтожат любого, кроме своего создателя. Которым, в данном случае, являюсь я. Так что на твоем месте я бы оставил ее в покое и отошел подальше. Видишь ли, к моему большому сожалению, они не обладают избирательным действием.
Она вновь обратила свое внимание на женщину, которая лежала у нее на руках. Клара уже не пыталась выцарапать мелких тварей из глаз, а дрожь, сотрясавшая ее тело, стала быстро утихать.
– Поговори со мной... – попросила Юдит. Она протянула руку к лицу Клары, ощущая некоторый стыд от того, какой осторожной сделало ее предостережение Дауда.
Клара не ответила ей, если, конечно, не считать словами ее затихающие стоны. Юдит стала вслушиваться в них, не оставляя надежды на то, что в них обнаружится какой-нибудь исчезающий смысл. Но ее надежда не оправдалась. Она почувствовала, как единственная судорога прошла по позвоночнику Клары, словно что-то оборвалось в ее голове, а потом тело ее замерло и больше не шевелилось. С того момента, как они впервые заметили появление Дауда, прошло, по всей видимости, не более полутора минут. За этот краткий срок те надежды, зарождение которых она ощутила, были превращены в пыль. «Интересно, – подумала Юдит, – донеслись ли до Целестины звуки разыгравшейся здесь трагедии? Добавило ли это новые страдания к тем, что она уже испытала?»
– Все, крошка моя, она мертва, – сказал Дауд. Юдит ослабила руки, и тело Клары соскользнуло на траву.
– Нам пора идти, – продолжил он, и тон его был таким вкрадчивым, словно за спиной у них оставался приятно проведенный пикник, а не холодеющий труп. – Не беспокойся о своей Кларе. Я вернусь сюда позже и прихвачу то, что от нее осталось.
Она услышала у себя за спиной звук его шагов и поскорее встала, опасаясь, что он прикоснется к ней. В облаках гудел новый самолет. Она бросила взгляд на глаз, но и он оказался разрушенным.
– Убийца, – сказала она.
