были крепко стянуты за запястья и высоко воздеты над головой, большими пальцами ног женщина касалась земли, выгибая тело дутой. Несмотря на свое совершенно беспомощное положение, она хохотала. Внизу, у нее между ног, сидел мужчина, который лизал ей ступни; другой стоял за спиной и массировал ей грудь, впиваясь зубами в нежную кожу шеи и плеч. Постепенно его руки спускались все ниже и ниже и наконец, достигнув цели, раздвинули створки ее прелестей, из которых вылилась на сидящего внизу мужчину радужная струя мочи.
Тот, очевидно, доведенный этим душем до крайнего возбуждения, предался рукоблудию.
Чувствуя на себе пристальный взгляд Кати, Тодд посмотрел на нее через плечо.
– Хочешь ее трахнуть? – спросила она.
Девушка была красивой, с длинными рыжими волосами, и заливалась она таким простодушным смехом, что, не видя ее занятий, можно было бы причислить эту особу к самой невинности.
– Если хочешь – она твоя. Ава!
Девушка вскинула глаза.
– Это Тодд, – представила его Катя.
– Привет, Тодд.
– Приступай, – сказала Катя. – Только не волнуйся, я не собираюсь тебя ревновать. Мне хочется посмотреть, как ты доставляешь удовольствие женщине.
Несмотря на сквозившее в ее словах осуждение, Тодд, возможно, и воспользовался бы ее предложением, но тут мужчина, находившийся у ног Авы, вдруг застонал и, приподняв бедра с земли, начал извергать обильную струю спермы. Зрелище не оставило Тодду никакого выбора.
– В другой раз, – сказал он Аве и, повернувшись, пошел прочь.
Девушка окликнула его вслед, но Пикетт не обернулся.
– Там, откуда она явилась, таких еще очень много, – сказала Катя, поравнявшись с ним. Она медленно провела рукой по передней части его брюк, словно желая убедиться, сколь сильно он возбудился. – Советую тебе попробовать кого-нибудь из них.
– Зачем?
– Просто чтобы знать, как оно…
– Трахаться с призраком?
– Ну, если хочешь, называй это так.
– Не знаю. Это странно. Не думаю, что…
Взяв за руку, Катя увлекла Тодда подальше от Авы и повела в своеобразную беседку, образованную жимолостью и жасмином, – от сильного благоухания этих кустарников кружилась голова. Внутри беседки оказалось гораздо темнее, чем под деревьями, к которым была привязана Ава, но Тодд сумел разглядеть на земле клубок обнаженных тел. Сверху с ветки спустилась чья-то рука и принялась играть его волосами; из-за спины кто-то протянул руки к его брюкам и вытащил из них сорочку. Пикетт в недоумении поискал глазами Катю, и вновь она оказалась рядом с неизменной улыбкой на лице.
– Катя, – раздался женский голос справа от Тодда.
Оглянувшись, он увидел обнаженную молодую особу, которую несли на плечах трое мужчин; один из них поддерживал голову, а двое других – широко разведенные в стороны ноги. Несмотря на скудный свет, Тодд смог обозреть нежнейшие органы девушки, являвшие собой великолепный вид. Она была гладко выбрита между ног и выглядела даже более юной, чем казалось с первого взгляда, – он не дал бы ей больше двадцати.
– Полижи меня, Катя, – томным голосом проговорила девушка, – прошу тебя. Никто не умеет это делать так, как ты. Сделай это, как всегда, глубоко.
Катя бросила взгляд на Тодда.
– Не возражаешь?
– Ну что ты, пожалуйста, – произнес он таким тоном, как будто речь шла о каком-нибудь угощении.
Улыбнувшись, Катя провела руками по внутренней поверхности бедер девушки к тому месту, где они сходились, но прежде чем коснуться заветного пятачка и доставить той особое удовольствие, она отдернула пальцы. Это была возбуждающая игра, которая сводила девушку с ума от ожидания.
– Пожалуйста, – стонала она, – пожалуйста, Катя, умоляю тебя.
Тодд отступил на шаг в сторону, чтобы лучше видеть, что происходит. Катя быстро оголила себе грудь, так что, когда приблизилась к девушке вплотную, ее соски коснулись бедер партнерши, после чего, словно исследуя какой-то изысканный цветок, она осторожно раздвинула ей нежные губки.
Тодд почувствовал, как кровь взыграла у него в паху. Катя не переставала его изумлять. Интересно, истощится ли у нее когда-нибудь запас изощренных затей? Как только он начинал думать, что раскусил ее, хозяйка каньона незаметно меняла правила игры и находила новый способ его удивить. Неужели это та самая женщина с наружностью взъерошенного ангелочка, которую он недавно видел в постели?
Катя взглянула на Тодда через плечо, чтобы удостовериться, что он за ней наблюдает, после чего прильнула ртом к девичьей плоти.
От прикосновения Катиного языка девушка испустила долгий вздох и, потянувшись на своеобразной кровати из мужских рук, еще шире раздвинула ноги. Катя продолжала проникать в нее глубже и глубже, все страстнее облизывая и пощипывая ее губами; подчас даже казалось, что она ведет со священным местом партнерши какой-то таинственный разговор. Возбуждение той все больше нарастало. Вцепившись в волосы мужчин, поддерживавших ее под коленки, девица мелко-мелко задрожала, крошечные соски ее набухли, а на плоском животе заблестела испарина.
Благодаря действиям Кати чувствительность ее жертвы (более подходящее слово трудно было найти) достигла невообразимой степени – даже малейшее прикосновение пробуждало в ней невероятно бурные чувства и заставляло исторгать неистовые вопли.
Примерно посредине этого действа другая молодая особа, которая до сей поры скрывалась внизу, в тени от распростертой орлом девушки, протянула руки к Тодду и высвободила из его штанов твердый член. Даже не пытаясь противиться, он покорно позволил ей орудовать ртом. Зрелище, которое являла собой Катя, работающая над девушкой, вкупе с новыми ощущениями оказалось для Тодда слишком большим испытанием. Чтобы окончательно не потерять над собой контроль, ему пришлось аккуратно извлечь свой член из женского рта.
Как будто по чьему-то приказу, девица тотчас отползла в сторону, манящим жестом увлекая Пикетта за собой. Стащив с себя брюки и заодно носки с башмаками, он бросился за ней вслед. Вряд ли его видела в этот миг Катя – она была слишком занята своей партнершей, которая, возбудившись до умопомрачения, стонала от удовольствия громче всех в округе.
На земле, под тенью бьющейся в экстазе девушки, кипела жизнь других тел, полная сладострастного шепота и ласк, – причудливо сплетенных меж собою тел дюжины мужчин и женщин. Тодд почувствовал их прикосновения к своей спине, лицу, к восставшему органу; кто-то (судя по всему, мужчина, но Тодду было уже все равно) с возгласом восхищения начал ощупывать его драгоценные шарики, а та молодая особа, что приманила его сюда, принялась целовать его в губы, горячо шепча какие-то слова, которых Пикетт не мог разобрать.
На мгновение он потерял девушку из виду, потом услышал ее преисполненный восхищения голос где-то впереди – кто-то уже занялся ею вместо Тодда. В Пикетте тут же
