На мгновение Рейнолдс задохнулся, увидев внутренним взглядом размалеванное лицо.
– Когда я пришел, ты решил, будто я – это она, верно?
– Да, я думал, она уже достигла того, к чему стремилась.
– Она подделывается, имитирует.
– Да, – кивнул Рейнолдс. – Насколько я понимаю природу этого существа, оно имитирует.
– Где ты его нашел?
– Возле Карлайла. Я там руководил раскопками. Мы нашли его в банях, внутри здания. Статуя, свернувшаяся клубком рядом с останками взрослого мужчины. Загадка. Мертвый мужчина и статуя, в банях, лежащие рядом. Не спрашивай, что меня привлекло в этой штуковине: я понятия не имею. Возможно, она умеет управлять не только телом, но и сознанием. Я украл ее и привез сюда.
– И кормил? Рейнолдс напрягся.
– Не спрашивай.
– Но я спрашиваю. Ты ее кормил?
– Да.
– Ты собирался пустить мне кровь, ведь так? Ты ведь для этого меня привел: чтобы убить меня и дать ей искупаться…
Гэвин вспомнил, как тварь колотила кулаками в стенки ванны, грозно требуя пищи, – совсем как дитя, бьющее кулачками о края колыбели. Еще немного, и тварь его пожрала бы, как ягненка.
– Почему она на меня не напала, как напала на тебя? Почему не выскочила из ванны и не сожрала меня?
– Это же ясно как день: она увидела твое лицо.
«Ну разумеется, она увидела мое лицо и возжелала его, а украсть лицо у мертвеца она не может, и она меня не тронула». Теперь, когда причины ее поведения вскрылись, Гэвин пришел в восторг: он ощутил вкус к разоблачению тайн, к этой пагубной страсти Рейнолдса.
– А человек в здании бань? Тот, которого вы обнаружили…
– Что?..
– Он не позволил той твари сделать с ним то же самое, так?
– Именно поэтому его тело оставили там, где оно было, просто законсервировали. Никто так и не понял, что он сражался с существом, которое пыталось украсть его жизнь.
Картина, черт ее подери, сложилась почти полная, неудовлетворенным оставался один гнев.
Этот парень чуть не убил его, чтобы накормить какой-то идиотский истукан. Ярость Гэвина прорвалась наружу. Он ухватил Рейнолдса за рубашку, а сквозь нее – и за кожу, и как следует тряханул. Что это захрустело – его кости или зубы?
– Оно почти уже скопировало мое лицо. – Гэвин заглянул в налитые кровью глаза Рейнолдса. – Что случится, когда оно закончит?
– Не знаю.
– Говори самое худшее – говори же!
– Я только предполагаю, – промолвил Рейнолдс.
– Предполагай вслух!
– Когда оно закончит имитировать тебя физически, я думаю, оно украдет то, что невозможно имитировать, – твою душу.
Рейнолдс явно не имел намерения запугать Гэвина. Напротив, его голос смягчился, будто он говорил с приговоренным к смерти. Он даже улыбнулся.
– Дерьмо!
Гэвин притянул лицо Рейнолдса еще ближе к своему. Щеку старикашки покрыли брызги слюны.
– Тебе плевать! Тебе все равно, так ведь?
Он ударил Рейнолдса наотмашь по лицу – раз, другой, потом еще и еще, пока не выдохся.
Мужчина принимал удары беззвучно, после каждого удара поднимая лицо, чтобы поймать следующий, вытирая кровь с отекших глаз только для того, чтобы та снова их залила.
Наконец Гэвин уже не смог больше бить.
Стоя на коленях, Рейнолдс снял с языка осколки зуба.
– Я это заслужил, – прошамкал он.
– Как мне остановить эту дрянь? – спросил Гэвин. Рейнолдс покачал головой.
