чувства, похоже, окончательно обманули его, потому что через два шага он оказался у себя в коридоре.
Он позвал Флетчера. Тот не ответил, хотя явно был где-то в доме, Эрвин в этом не сомневался. Все углы в холле как-то искривились, а стены обрели странный желтоватый оттенок. Что же это, как не работа Флетчера?
Вдруг он понял, где его искать: в гостиной, где тот насильно его держал, чтобы поиграть с его психикой. В Эрвине закипал гнев — как посмел этот проходимец вторгнуться в его дом и в его сознание? Он решительным шагом подошел к двери. Дверь стояла нараспашку. Эрвин вошел внутрь.
Шторы были задернуты наглухо, так что единственным источником света служил догоравший в камине огонь. Тем не менее Эрвин сразу разглядел своего мучителя. Тот сидел на полу, скрестив ноги, одежда его лежала рядом Сильное тело, заросшее волосами, покрывали шрамы; некоторые из них были длинные, дюймов шесть. Флетчер сидел, закрыв глаза, но белки его двигались. Перед ним лежал холмик экскрементов.
— Ах ты, грязное животное! — в бешенстве завопил Эрвин, но Флетчер не реагировал. — Я не знаю, что за номер ты со мной выкинул, но хочу, чтобы ты вернул все на место. Немедленно, слышишь? — Флетчер открыл глаза на радость Эрвину, которому надоело быть невидимым. — А потом ты должен…
Он замер от омерзения, когда Флетчер зачерпнул пригоршню собственного дерьма и размазал его по животу. Эр-вин отвел глаза, но то, что он увидел, оказалось еще хуже скатологических упражнений Флетчера.
Он увидел тело, лежавшее лицом к стене. Тело, которое он узнал.
Нет слов, способных выразить его ужас, когда он понял, что произошло. Эрвин всхлипнул, но негодяй не обратил на это никакого внимания.
Теперь Эрвин знал почему. Он умер. Его безжизненное иссохшее тело лежало в углу. Он сохранил сознание, потому что оно еще привязано к телу, но для мира живых его больше не существовало. Он стал призраком.
Он сел на пол напротив Флетчера и вгляделся в его лицо. Низкий лоб, уродливый рот — несоразмерно большой, похожий на звериную пасть.
— Кто ты такой? — пробормотал Эрвин.
Усилия Флетчера — теперь Эрвин видел, что тот мастурбирует, — не прошли даром. Дыхание его стало быстрым и прерывистым, оно сопровождалось кряхтеньем. Не в силах наблюдать подобное зрелище, Эрвин поднялся, вышел из гостиной, прошел по коридору и встал на крыльце под лучами солнца.
Миссис Семевиков ушла, Кен направлялся к дому с охапкой роз, и откуда-то доносился тоненький плач. Кому-то больно, подумал Эрвин, и эта мысль странным образом утешила его: приятно сознавать, что страдаешь не один. Он осмотрелся и быстро обнаружил источник звука. Плакали розовые кусты, и Эрвин понял, что мертвые слышат их.
Утешение было слабое. Из глаз потекли слезы; вернее, его сознание вспомнило, как бы он сейчас заплакал, будь у него глаза, Эрвин решил сделать все, хоть вступить в союз с дьяволом, только бы отомстить мерзкому извергу, лишившему его жизни. Не важно, когда и сколько придется ждать. Он заставит этого ублюдка рыдать так, что слезам миллиона розовых кустов не заглушить его воплей.
3
В пятницу накануне фестиваля у доктора Пауэлла всегда выдавался легкий день. В начале следующей недели, сразу после праздников, народу в приемной было полно, и у всех что-нибудь сложное: перед фестивалем люди откладывали болезни на потом, и порезы успевали загноиться, а запоры — вызвать интоксикацию. Но в пятницу к нему обращались только в самых крайних случаях.
Никто из пациентов ни намеком не показал Фебе, что осведомлен о скандале, но она прекрасно понимала, нет в Эвервилле такого мужчины, женщины или ребенка, кто не знал бы о случившемся. Доктор Пауэлл говорил с ней пре дельно кратко. Он сожалеет о смерти Мортона, сказал он, и готов пойти ей навстречу, если нужен отпуск на несколько дней. Феба поблагодарила и попросила разрешения уйти около двух, чтобы съездить в Силвертон в похоронную контору. Ответ, разумеется, был положительным.
На самом деле она собиралась не только в контору. Больше, чем раньше, ей сейчас требовалась помощь человека юридически грамотного, способного прояснить ее положение. И Феба решила: чем ждать понедельника, лучше встретиться с Эрвином немедленно. Неизвестно, что еще случится за семьдесят два часа, какая беда обрушится на ее голову. Лучше сразу узнать, что ее ждет, и подготовиться заранее.
4
Рыба была вкусная. Тесла ела с удовольствием, одновременно прислушиваясь к разговорам, гудевшим за пятью соседними столиками. Это стало у нее привычкой еще в бытность сценаристом, когда Тесла быстро смекнула, что в обыкновенных разговорах можно услышать такие перлы, каких не выдумать ни одному автору. Потом во время путешествий она не раз так развлекалась, когда не было ни музыки, ни телевизора, ни подходящей компании.
На этот раз, к ее удивлению, за тремя столиками из пяти разговор шел об одном и том же: о некоей Фебе Кобб, которую все винили в скоропостижной кончине мужа.
Рядом с Теслой вдруг вспыхнул спор, и она сосредоточилась на нем Она сидела и слушала рассуждения о мораль ном аспекте адюльтера, когда в зале появился сухопарый субъект — судя по важному виду, хозяин заведения. Он принес спорщикам гамбургеры, а на обратном пути забрал у нее пустые тарелки и спросил невзначай, понравилась ли ей рыба. Тесла ответила, что да, конечно, и наудачу спросила:
— Извините за любопытство… Не знаете ли вы, случай но, человека по фамилии Флетчер?
Человек с пришпиленной к груди карточкой, где было написано «Босли», на минуту задумался.
— Флетчер… Флетчер… — забормотал он. Пока он вспоминал, ее окликнул Рауль:
— Тесла!
— Погоди минуту, — отозвалась она.
— Но тут что-то…
Он не закончил, потому что как раз в эту секунду Босли произнес:
— Нет, не знаю такого. Он живет у нас в городе?
— Нет. Он приезжий.
— У нас полно приезжих.
Она поняла, что дальше спрашивать бесполезно. Но раз уж он стоял перед ней, она решила узнать хоть что-нибудь.
— А что случилось с Фебой? Улыбка на лице у Босли погасла.
— Вы знакомы с ней?
— Она заходила к нам иногда, — неохотно признался Босли.
