хочу побыть один.
– За дверью стража. Позовите, если что.
– Думаешь, какой-нибудь ненормальный Сатерленд вскарабкается по стене и влезет в окно? – раздраженно спросил Росс.
– Не стоит рисковать.
Росс вздохнул.
– Прости, Оуэйн. Я не привык, чтобы со мной нянчились, как с беспомощным ребенком.
– Не беспомощным, а уязвимым. Мы не должны забывать, что здесь мы окружены врагами, – спокойно, но зловеще произнес Оуэйн и ушел.
Как лучше подойти к нему? Меган была в раздумье, но вдруг не выдержала и чихнула. Вопрос решился сам собой.
– Кто здесь? – спросил Росс. Она услышала плеск воды и скрежет железа по дереву. – Выходи, иначе я тебя вытащу.
Черт возьми! Меган стала медленно вылезать из-под кровати, моля Бога, чтобы ее маскарад обманул его и она смогла бы перевязать ему рану и уйти.
– Вы! – воскликнул он, как только она появилась из-за драпировок, скрывающих кровать. Меч, направленный в ее сторону, слегка качнулся и застыл, не опускаясь. – Поставьте корзину и подойдите сюда.
С бьющимся, словно пойманная птица, сердцем Меган медленно сделала шесть шагов, отделяющих ее от бадьи, стараясь не показать ни свою хромоту, ни страх. Каким-то образом ей это удалось.
– Милорд? – прошептала она, опустив глаза, как подобало служанке.
– Что вы здесь делаете, Меган?
Она подняла голову. После его обвинений у нее не было причин для кротости и смирения.
– Человеку, столь умело делающему выводы, должно быть ясно, что я пробралась сюда, чтобы убить вас, – резко ответила она.
Он хмуро глядел на нее.
– Не дерзите мне.
– Раз вы не доверяете мне, откуда вам знать, что я пришла не за этим? – продолжала она, все больше входя в раж.
– Вы – не убийца.
– Всего лишь проклятая женщина, дурочка, которую можно презирать и необходимо отвергнуть?
Он покраснел. Отлично, она сумеет заставить этого самонадеянного лорда сбавить тон.
– Вы подслушали то, что для ваших ушей не предназначалось.
– Но речь шла обо мне. – Меган прищелкнула языком. – Стыдитесь, милорд! Я думала, вы хотите, чтобы наши отношения строились на правде.
Он покраснел еще больше, и не от горячей воды. Вот это забавно! Но Меган подавила смех.
– А правда состоит в том, что договор о женитьбе уже заключен и что мы желанны друг другу. Если вы будете это отрицать, то возьмете на совесть еще одну ложь, – сказала она, едва он открыл рот, чтобы возразить ей. – Я, может, и наивна, но не глупа. Не от ненависти же мы целовались прошлой ночью.
Его живые глаза гневно сверкнули. Он положил меч на пол и сказал:
– Для брака одного вожделения мало.
А как же моя любовь? – кричало ее сердце, но гордость не позволила высказать это вслух. Она лишь спросила:
– А разве мир между нашими кланами не стоит брака?
– Вы прекрасно знаете, что стоит. Иначе меня бы тут не было.
Меган сжала губы.
– Это так, но, я думаю, вам было важнее доказать, что Лайона убил мой отец. – Не испугавшись его сердитого взгляда, она опустилась на колени около ванны. – Я тоже хочу правды. И прошу только не осуждать отца сразу.
– Он – лэрд, и если это не его собственных рук дело, то он знает, чьих. А тут еще исчезновение вашей сестры.
Меган дрожала, но, закусив губу, не выдала тайны, хотя жаждала выговориться. Еще не время.
– Я не могу вам ничего больше сказать, но уверяю вас, что Сьюзан не причинила Лайону зла. – Все было как раз наоборот – гибель Лайона поставила Сьюзан и их ребенка перед огромной опасностью. – Может быть, я и расскажу, когда мы поженимся.
