4
— Так-так, по крайней мере, ты не притворяешься, что спишь, — насмешливо прокомментировал он. — Может быть, ты уже начала понемногу осознавать, что мы все-таки женаты.
— Черта с два я поняла! — огрызнулась Энжи, завороженно глядя на его атлетическую грудь и волосяной треугольник, уходящий от пупка вниз.
— С этой минуты, смею тебя заверить, ты будешь принадлежать мне.
— Ты заблуждаешься! — гневно воскликнула она.
— Будешь, дорогая, непременно, причем все ближайшие три недели, — угрожающе изрек он.
Энжи с ужасом подумала, что ее родственники и не подозревают об истинном положении вещей.
— Когда ты так смотришь на меня, то я начинаю тебя бояться, — тихо сказала она.
— Просто ты очень красивая женщина и я хочу заняться с тобой любовью. Этим все и объясняется, — бесстрастно произнес он, снимая джинсы.
Она резко села на кровати, словно марионетка, которую дернули за ниточки.
Он стоял перед ней в узких черных трусах. Энжи вспыхнула и умоляюще прошептала:
— Лоренцо, не надо!
— А почему ты говоришь шепотом? — спросил он, и в эту минуту трусы полетели на пол.
— Пожалуйста, тише, — взмолилась она, страшась, что ее родные слышат их разговор.
— Вообще-то я не собирался устраивать дискуссии, — признался он и лег на кровать рядом с ней.
— Пожалуйста, не здесь и не сейчас, — прошептала Энжи, отодвигаясь к краю кровати.
Все ее усилия пропали даром, потому что Лоренцо вмиг добрался до нее и, крепко схватив за талию, посадил на себя.
— К чему эти пустые разговоры? — ухмыльнулся он. — Если ты надеешься переубедить меня, то ошибаешься. Я никогда не меняю своих решений. И пусть хоть ненадолго, но я получу то, за что столько лет платил.
— Возможно, сейчас ты не отдаешь отчета своим словам и поступкам, — в отчаянии произнесла она, чувствуя, как жар его сильного обнаженного тела начинает проникать даже сквозь тетушкины доспехи. — Ты все еще зол на меня. Ты же не хочешь сделать то, о чем впоследствии будешь жалеть...
— Я намерен заняться любовью со своей женой, а не совершить изнасилование, — насмешливо возразил он.
— Если ты подождешь до завтра, я сделаю все, как ты хочешь! — опрометчиво пообещала она.
— Сколько же бокалов вина ты сегодня выпила? — поинтересовался Лоренцо, глядя на нее сурово из-под полуопущенных ресниц.
— Я... Ой! — вскрикнула она, когда он резко повалил ее на постель, крепко прижав ногой.
— Матерь божья! Что ты надела?! — изумился он, разглядев ее одеяние.
Энжи упала духом. Запустив руку в ее спутанные шелковистые волосы, он насмешливо произнес:
— Интересно, откуда тебе известно, что недоступность еще больше распаляет мужчину?
— Хорошо... Ты хочешь получить то, за что платил. Так давай, действуй! — стиснув зубы, выдавила она и прибавила с негодованием: — Только не надейся, что я буду рада этому или притворюсь, как мне приятно!
— Я люблю, когда мне оказывают сопротивление, — промурлыкал Лоренцо, загадочно глядя на нее. Ответа не последовало, и он пообещал: — Я заставлю тебя умолять меня заняться с тобой любовью.
— Нет, не заставишь, — чуть не плача, ответила она.
— Ты всегда хотела меня, — с пугающей уверенностью произнес он. — Я смогу соблазнить тебя даже будучи связанным.
— Ну уж нет, — возразила Энжи, с запозданием понимая, что именно этого она и боялась. Не самого Лоренцо или акта любви, а того, что она поддастся его чарам и потеряет контроль над собой, своим телом.
— Ты дрожишь как осиновый лист, — прошептал он.
— Я не...
— Это от ожидания и возбуждения, — пробормотал он. — Я знаю...
— Не поэтому!
— Когда-то ты горела ярким пламенем, глядя на меня. Такая страсть не может пройти бесследно...
— Я переросла ее!
— Неужели созерцание моего поцелуя с блондинкой смогло отвратить тебя от мужчин?
— Боже, как ты самоуверен! — воскликнула она.
— Значит, вероятность того, что ты все еще девственница, ничтожно мала? — допытывался Лоренцо.
— А ты как думаешь? — заносчиво спросила она. — Или ты тоже веришь в Деда Мороза и рождественские чудеса?
— Да... Ты стала очень циничной, — пробормотал он.
Слезы навернулись ей на глаза, и Энжи, быстро моргнув, отвернулась. Как-то она читала, что очень трудно определить, опытна женщина в любви или нет, и надеялась, что это так. Мысль о том, что Лоренцо догадается о ее целомудрии, приводила ее в отчаяние. Унизительно было сознаться, что памятная сцена в лифте незаживающей раной сидела в ее сердце. Он опустил голову на подушку. Она почувствовала его запах, запах чистого мужского тела в сочетании с легким ароматом лосьона, и затрепетала.
— Ты очень напряжена...
— А как ты думал? Когда в любую минуту ждешь атаки.
— Ах вот оно что! — рассмеялся он. — На самом деле? Ты хочешь, чтобы я... Постой, как ты сказала? Вспомнил: «Давай, действуй».
— И что в этом смешного?
С пугающе хищной улыбкой Лоренцо сгреб ее в охапку и откинул с лица непослушные пряди. Оказавшись в теплых объятиях, Энжи еще больше задрожала. Не обращая внимания на ее плотно сжатые губы, он наклонился и страстно поцеловал в шею, где неистово билась нежно-голубая жилка. Энжи вздрогнула от неожиданности.
— Ты получишь истинное удовольствие со мной, обещаю. По правде говоря, ты должна испытывать гордость оттого, что делишь со мной любовное ложе. — Он ласково провел языком по шее, усиливая трепетную дрожь. — Расслабься, — попросил он, сверкая глазами.
Сама не ведая, что делает, Энжи приоткрыла губы, и в то же мгновение он приник к ним, сладко и пылко целуя, сводя с ума движениями языка. В голове у нее помутилось. Она никогда еще не испытывала ничего подобного.
