втором году. Так что в датах вы ошиблись. Не мог он отправиться на отсидку в девяносто пятом. Срок получил за убийство Рейчел Уэйд, в восемьдесят девятом. Примерно в то же время, когда мы ловили Кровавого Лесника. Сначала думали, что Роулинз и есть Лесник, но пришить ему убийства не смогли. Жуткие, надо сказать, преступления. Насиловал и резал средь бела дня, в лесу.
— Я спрашивал о Дюке Роулинзе, — поправил инспектора Джо.
— Все правильно. Его зовут Вильям-Дюк Роулинз.
— И сколько ему было лет, когда он умер?
— Минутку, сейчас посмотрю. Пятьдесят четыре, — ответил Хенсон.
— Тогда это другой человек. Тот Роулинз, о котором я вас спрашиваю, намного моложе. Посмотрите, нет ли у вас такого?
— Не думаю. Ладно, проверю сейчас. Трубку подержать можете?
— Да, конечно, — сказал Джо. Пока Хенсон разбирался со своей документацией, сердце у него стучало так, что, казалось, сейчас разорвется.
— А вы правы, — раздался радостный голос инспектора. — Есть у нас такой. Дюк Роулинз, родился двенадцатого февраля шестьдесят восьмого года. Сел в девяносто пятом, порезал на парковке незнакомого мужчину. Отбывал наказание в городе Илай, в штате Невада. Вы оказались правы. Прошу извинить. Никак не могу отладить файловую систему.
— Бывает, — хрипло произнес Джо, сдерживая волнение. — Ничего более существенного за этим Роулинзом не числится? Похищение с целью выкупа? Может быть, попытка убийства?
— Нет. Вы думаете, он в чем-нибудь подобном замешан?
— Пока не знаю, но возможно, и замешан. Спасибо за помощь, инспектор. Да, кстати, вы не могли бы отправить мне его фотографию по факсу? Можете? Отлично, записывайте номер.
Джон Миллер, потрепанный, ссутулившийся, примостился в углу супермаркета, листая толстый автомобильный журнал. Увидев Анну, он жалко улыбнулся.
— Вот, автомобиль выбираю, — пошутил он. — Хотя у меня и прав-то водительских нет.
Анна протиснулась между ним и стойкой. Он гыкнул.
— Возьми себя в руки, Джон. Совсем опустился. Посмотри, как ты себя ведешь. То извиняешься, то кривляешься. Что ты сказал Джо? В баре?
— Э-э, постой, сейчас припомню. — Он притворно наморщил лоб.
— Вот-вот. Все, не желаю с тобой разговаривать.
— Постой. — Джон попытался ухватить ее за сумку, но Анна оттолкнула его руку.
— Не трогай меня! — зашипела она.
— Раньше ты разговаривала со мной иначе.
— Забудь, как я разговаривала с тобой раньше! — взорвалась Анна. — В кого ты превратился? Был нормальным парнем, а кем стал? Грязным забулдыгой. До чего дошел, жену начал бить. Ублюдок! — выкрикнула Анна, но потом вспомнила, что она в магазине, и заговорила тише: — Твоя мать мне все про тебя рассказала.
В глазах Джона мелькнуло некое подобие здравого рассудка.
— Я и пальцем не трогал свою жену, — ответил он дрожащим, но спокойным голосом. Помолчав, он вздохнул, а потом продолжил: — Моя мать говорила о себе. Она все время путает прошлое с настоящим. У нее болезнь Альцгеймера, только об этом никто не знает. Это она тебе о своей жизни рассказывала. Папаша ее действительно здорово поколачивал.
Джо вспомнил, что еще позавчера хотел позвонить Дэнни, прошел на кухню, снял трубку. Тот ответил почти сразу, несколько секунд держал трубку, так что Джо услышал обрывок его разговора с кем-то: «…и не спорь, делай, как я тебе приказал. Все, можешь идти». Узнав Джо, он тут же сообщил:
— Предупреждаю, твоя новая маман собирается позвонить тебе.
— Французский прононс тебе не удается. Только она уже звонила. Сказала, что я расследую провальное дело. Но я не об этом. Тут один тип из полиции допрашивал Шона. Утверждает, что предупреждал его, но Шон это отрицает. Выходит так, что он все время врал. Полиция уверена, что в тот вечер, когда Кэти пропала, он поругался с ней, но Шон утверждает, что нет. В общем, он раскололся, сказал, что они с Кэти занимались сексом, что Кэти из-за этого расстроилась и убежала.
— Вот тоже мне…
— Дэнни, я согласен с тобой, дело кислое. Видел бы ты, как он вертелся на допросе. Я присутствовал при этом. То был худший день в моей жизни. Одним словом, я стараюсь помочь им как могу…
— Отводишь подозрения, значит.
— Именно так. А мой собственный сын врет как сивый мерин.
— Молодой, испугался. В такой ситуации не каждый взрослый спокойным останется.
— Да. Но в результате из всех реальных подозреваемых остался только он. Больше никого нет. Я же чувствую, куда они тут все клонят.
— Ты не перепутал мой номер с телефоном доверия? Или все-таки скажешь что-нибудь дельное?
— Я уж начал было думать, что ты меня об этом не спросишь.
— Хочешь, чтобы я прилетел к тебе? Навел порядок и распугал тамошних секретарш? — Дэнни захихикал.
— Нет, пока до этого не дошло. Но кое-какую помощь ты мог бы мне оказать. Есть в штате Невада охранник, который подскажет тебе имя одного заключенного…
— Того самого, который сидел в камере с Дюком Роулинзом, — закончил Дэнни.
— Именно. Нашел бы ты его да поболтал по душам.
Шон сидел в кресле перед телевизором, положив ноги на журнальный стол.
— Я понимаю твое настроение, — сказала Анна, — но думаю, что тебе пора немного развлечься.
— Каким образом? — спросил он.
— В будущую пятницу нашему отцу исполняется сорок лет. — Анна подмигнула Шону. — Может, сорганизуем маленький праздник? Гостей звать не будем, просто посидим втроем.
Шон поморщился.
— Перестань, ну сколько можно расстраиваться. Купим хороший торт, свечки зажжем.
— Нет у меня желания развлекаться, — ответил Шон.
— И у меня тоже нет. Но такой день рождения тоже пропускать нельзя. Что же теперь, опустить руки и про все забыть?
— Ну хорошо, я-то что должен делать?
Анна рассмеялась.
— Сейчас ничего. Просто имей в виду, что скоро у нас будет маленький праздник. Ты согласен?
— Согласен. — Шон кивнул.
— Торт я закажу в городе, воздушные шарики привезут, когда отца не будет дома. — Анна начала загибать пальцы. — Но самый главный сюрприз будет ждать его в пятницу
