Глэдис все никак не могла оправиться от шока. Дэйв даже подтолкнул ее, прежде чем она догадалась войти. Она напряженно оглядела Джулию Мюррей. Та была одета в облегающую блузку и джинсы, не скрывавшие ни единой линии ее соблазнительного тела. Глэдис с усилием напомнила себе, что у Дэйва не было связи с этой женщиной, однако тяжело отказаться от заблуждения, в котором пребываешь вот уже три года…
Они прошли в небольшую комнатку – ничего лишнего, только самое необходимое: софа, просторное кресло, пара табуретов, кофейный столик и телевизор. Потрясенная тем, что перед ней предстало худшее из видений прошлого, Глэдис опустилась на софу, не дожидаясь приглашения сесть. Дэйв остался стоять: он явно старался держать ситуацию под контролем.
Закрыв за ними дверь, Джулия приблизилась к креслу, но была слишком взволнована, чтобы сесть. Отбросив назад длинные каштановые волосы, она скрестила на груди руки в жалком подобии вызывающего жеста. Светло-карие глаза горели ненавистью к непрошеным гостям, вторгшимся в ее жизнь, но выбора не было.
– Послушайте! У меня тогда были скверные времена, – начала она.
– Для нас эти времена были не менее скверными, – оборвала ее Глэдис, чувствуя, как в ней закипает гнев.
– Вы так думаете? – фыркнула Джулия. – Вы сами устроили себе такую жизнь с человеком, который смотрел только на вас, для которого не существовало больше ни одной женщины в мире. Как бы я ни пыталась ему понравиться, он никогда не замечал меня. Он видел во мне только сотрудницу.
– И потому вы солгали о своей беременности? – яростно выпалила Глэдис, потрясенная тем, что женщина способна использовать подобное оружие в борьбе с мужчиной, который посмел противостоять ее чарам.
– Нет. – Джулия вздернула подбородок. – Я действительно была беременна.
– И что, отцом ребенка был Дэйв? – поинтересовалась Глэдис.
Джулия ответила не сразу. Она смотрела в пространство невидящим взглядом.
– Нет, – выдавила она наконец. – Мистер Флэвин не был отцом этого ребенка. Он ни разу даже не прикоснулся ко мне.
Очередная ложь? Что-то здесь не так. Глэдис бросила быстрый взгляд на Дэйва. Наморщив лоб, он смотрел на Джулию, явно недовольный краткостью ответа. Ему требовались более подробные объяснения.
Глэдис тоже не усидела на месте – поднялась и прошлась по комнате.
– Тогда почему, Джулия? – отрывисто спросила она. – Почему вы заставили нас пройти через этот ад?
– Это ваша собственная вина, – выпалила Джулия; теперь она смотрела на Глэдис с неприкрытой враждебностью. – Вы должны были поверить своему мужу. Если бы я начала жизнь заново, я опять сделала бы то же самое.
Глэдис изо всех сил старалась сохранить спокойствие и заговорила тихо, глубоким ровным голосом:
– Признаю, что должна была верить своему мужу. Но в то время я поверила вашему рассказу. Я не думала, что женщина может выдвинуть против мужчины столь серьезное обвинение, не имея на то никаких оснований.
– Значит, у вас была очень спокойная жизнь, миссис Флэвин, – с издевкой заметила Джулия. – Вы просто счастливица.
– Неужели я чем-то задела вас? – спросила Глэдис. – В ответ раздался громкий, почти истерический смех Джулии. – Зачем было причинять нам столько страданий, Джулия? – настаивала она. – Или вы надеялись, что, если я исчезну, Дэйв обратит внимание на вас?
Горький смех оборвался, словно Джулия вдруг задохнулась от ненависти.
– Вас когда-нибудь насиловали, миссис Флэвин?
– Нет, – ответила Глэдис, ошеломленная яростным тоном Джулии Мюррей.
– Ну, а меня – да. Я пошла на вечеринку и встретила там мужчину, такого же обаятельного, как и ваш муж. Высокого, смуглого, красивого… Я думала, мне повезло – раз в жизни. Как и вам, миссис Флэвин. Но для него я оказалась только вещью. Вещью, которую используют, чтобы удовлетворить свое животное желание. Я умоляла, кричала, плакала – он не слушал. Ему было безразлично. Он желал получить от меня то, что было нужно ему. Вы знаете, каково это?
– Нет, – пробормотала Глэдис.
– Ну а я знаю. Это грязно. Бесстыдно. Отвратительно. Все мужчины стали для меня животными. И когда я поняла, что забеременела от него, то сама выбрала себе жертву.
Ее яростный взгляд обратился на Дэйва.
– Они были похожи. Оба красавцы, оба совершенно очаровательны, и обоим в глубине души было наплевать на меня как на человека, на личность. Я ненавидела вашего мужа за то, что он не замечал, чего я стою на самом деле. Я тоже была для него вещью, но только той, которая работала на него. И не видела причин, почему бы мне не отплатить ему за то, что у меня родится ребенок от ему подобного.
Дэйв покачал головой и тихо произнес:
– Значит, Джулия, я обманулся в вас, если вы могли подумать такое обо мне.
– Я вас не волновала. Вам было наплевать на меня. И сейчас наплевать. Вас волнует только она. – Джулия обвиняюще повела глазами на Глэдис. – А вы… вы мне поверили. Вы поверили, что он способен на такое. И это меня оправдывало.
– Нет, – мягко проговорила Глэдис. – Но я понимаю, почему вам не было дела до того зла, которое вы причинили нам. И мне очень жаль, что вам пришлось столько пережить.
Внезапно гнев и ярость Джулии сменились слезами.
– Пожалуйста, не причиняйте мне вреда. Я люблю своего мужа. Он хороший человек. А вы ведь все равно вместе…
– Да, – согласилась Глэдис, почувствовав вдруг огромную благодарность Дэйву за то, что он давал ей еще один шанс.
Она больше не испытывала враждебности к Джулии Мюррей, ведь вина за то, что произошло, в одинаковой мере лежала и на ней. Поддержи она Дэйва и поверь в его любовь к ней, никакой другой женщине не удалось бы разрушить их брак. Глэдис приблизилась к Джулии и сжала ей руку, стараясь успокоить женщину.
– Мы сейчас уйдем. И никогда не вернемся. Надеюсь, вы будете счастливы с мужем.
Джулия испуганно посмотрела на Дэйва.
– Муж ничего не знает. У нас будет ребенок. Я уже люблю его… И мы так счастливы…
– Я не собираюсь мстить тебе, Джулия, – серьезно ответил Дэйв. – И очень сожалею, что тебе пришлось пережить такое.
Неожиданное сочувствие заставило Джулию разрыдаться.
– Мне тоже жаль, что так получилось, – с раскаянием всхлипывала она. – С вами и с вашей женой… Я рада, что вы пришли. Эта история камнем лежала у меня на сердце. Я ощущала себя страшно виноватой и просто пыталась не думать ни о чем, делать вид, будто всего этого никогда не было. Я не могла… – глаза молили о прощении, – я просто не могла признаться даже самой себе, как жестоко поступила.
– Но теперь все закончилось, – уверил ее Дэйв.
– Пожалуйста, не могли бы вы уйти, прежде чем вернется муж? – попросила Джулия.
Они покинули дом в молчании – после всех этих неожиданных открытий никто не в силах был заговорить первым. Так же молча поехали вперед, пока Дэйв не остановил автомобиль у старого парка, где под сенью деревьев цвели примулы и цинерарии.
