трое из них напрасно дожидались мистера Хиллтопа и доктора Дэмпа (доктор по крайней мере полностью оправдался, объяснив, что в тот момент находился при мисс Нине Джекс). Кофейню выбрали в силу многих причин: от нее было рукой подать до клуба мистера Банистера, где тот обосновался; кроме того, существовала вероятность, пусть и слабая, что в кофейню может заглянуть неуловимый мистер Джек Хиллтоп. Постановили на том, что Гарри отправится вместе со всеми на ярмарку на следующий же день. Уладив этот важный вопрос, друзья побеседовали немного о плане действий касательно мистера Джона Хантера и табличек; впрочем, этот разговор, в отличие от дискуссии насчет ярмарки, успехом не увенчался, ибо дело так ни на шаг и не продвинулось.
Мистер Банистер задумчиво любовался в окно на дворики Сноуфилдза, как вдруг отставил чашку на стол и воскликнул:
– Ну и ну, это надо же!
– Что такое? – осведомился доктор Дэмп.
Хозяин «Итон-Вейферз» вскочил на ноги и бросился к двери. Выбежав во двор, он замахал рукой и окликнул кого-то. А, да будет вам известно, Сноуфилдз – сущий лабиринт, где деревянные оштукатуренные особнячки в старинном стиле перемежаются со сводчатыми галереями и двориками, для конного транспорта закрытыми. В одной из таких галерей Гарри углядел человека, воспламенившего его интерес. Однако, как выяснилось, мистер Банистер опоздал: нужный ему субъект уже свернул за угол, на соседний бульвар, и затерялся в суматошной толпе.
– Кто это был? – полюбопытствовал профессор, заинтригованный не меньше своего коллеги-медика. Мистер Киббл от расспросов воздержался: он успел разглядеть человека, вдогонку за которым бросился Гарри, и тут же его узнал. В сознании секретаря возник образ мисс Лауры Дейл, но ни тени радости мистер Киббл не испытал. Как можно, если при воспоминании о некоем эпизоде на Свистящем холме приходишь в самое что ни на есть подавленное состояние духа?
– Да это ж Дик Скрибблер, – ответствовал Гарри, возвращаясь к столу и к кофе. Перед мысленным взором все еще стоял портрет растрепанного клерка. – Бедняга!
– О чем это вы? Ах да, конечно, понимаю… его речь… точнее, отсутствие таковой. Печальная история. Не повезло горемыке. Если закрыть глаза на его внешний вид, мистер Скрибблер – весьма и весьма незаурядный молодой человек. Он в большой дружбе с моей юной племянницей, хотя, сдается мне, нашей гувернантке он не слишком-то по душе. Кстати, мне вдруг пришло в голову, что на Пятничной улице он уже давненько не появляется.
Во взгляде мистера Банистера отразилось недоумение пополам с изумлением.
– Бог ты мой, неужели вы не знаете? Эге… а ведь пожалуй что и нет!
– Чего же такого я не знаю?
– Ваша гувернантка, сэр… то есть я, естественно, имею в виду гувернантку Фионы, мисс Лауру Дейл.
– Да?
– Честное слово, вот уж не думал, что это для вас новость. Дик Скрибблер – брат Лауры.
– Господи милосердный, да вы шутите! – воскликнул доктор Дэмп, изумленно открывая рот, словно какой-нибудь нахальный шутник вдруг дернул его за бороду. – Жуть какая!.. Если, конечно, это правда.
– Боюсь, что чистая правда, доктор. Никакой ошибки. Если уж совсем точно, Дик приходится ей не родным, а сводным братом. Мать у них одна, а отцы – разные. Дик на несколько лет старше Лауры. Оба выросли во Фридли, в Бродшире, неподалеку от нас. Да-да, теперь я припоминаю, профессор: вы уверяли, что понятия не имеете ни о каких братьях и сестрах; вам казалось, что Лаура – единственный ребенок. То-то меня это озадачило!
– Совершенно верно. Исходя из того, что она поведала о своей семье – как я теперь с запозданием отмечаю, рассказала она крайне мало, – разумно было предположить, что так.
– Возможно, она навела вас на эту мысль, намеренно опустив некоторые факты своей биографии. Возможно, ей не хотелось, чтобы вы знали больше.
– Невероятно! – воскликнул доктор. – Очаровательная мисс Дейл!.. Ушам бы своим не поверил, честное слово… Хотя, признаться, я давно подозревал, что тут кроется какая-то тайна. Мы, медики, специально обучены вынюхивать секреты пациентов. И я не имею в виду одни только загадки человеческого организма. Видите ли, пациент – существо преподлое; зачастую, чтобы иметь возможность поставить диагноз, приходится долго докапываться до нужных фактов. Впрочем, я мог бы толковать об этом часами…
Дух мистера Киббла, дотоле пребывавший в состоянии глубокой подавленности, ныне воспрял и взыграл в полную силу. На сердце вдруг сделалось легче легкого, а в груди разлилось непривычное тепло надежды и восторга. Дик Скрибблер – ее брат, стало быть, в соперники ну никак не годится! Ослепительные, лучезарные перспективы засияли перед внутренним взором мистера Киббла. Но столь же быстро радость поостыла, а дух вернулся на грешную землю: ведь мистер Гарри Банистер, сидевший как раз напротив, по-прежнему воплощал собою весьма серьезное препятствие.
– Значит, она ни разу не заговаривала с вами о брате Ричарде? – переспросил Гарри, теперь заинтересованный не меньше остальных. – Он приходил к вам в гости, и все-таки об их родственных отношениях вы так и не узнали?
– Нет, – подтвердил профессор Тиггз. – Он частенько заглядывал на Пятничную улицу, – хотя, как я уже сказал, в последнее время почти не появляется. И мисс Дейл, как мне казалось, всегда относилась к нему довольно безразлично. Вот Фиона – другое дело: Дик Скрибблер у нее в любимцах ходит. Нет, боюсь, мисс Дейл никогда не делилась с нами своими семейными заботами. Она – в высшей степени компетентная и обходительная молодая особа, и обязанности свои исполняет ревностно и на совесть. Словом, настоящее сокровище. И тем не менее порой ощущается в ней некая суровая отчужденность, необъяснимая скрытность и склонность к самообличениям, совершенно нетипичные для существа настолько юного. Очень, очень все это странно.
– Из вышесказанного я заключаю, что и о своем великом горе она вам не поведала?
– Что за горе? – осведомился доктор Дэмп, предвкушая новые разоблачения.
– Доктор, вы наверняка заметили кошмарные шрамы у нее на шее и на руке. Мисс Дейл старательно прячет их под волосами и одеждой, как я заметил, однако полностью скрыть их невозможно. Вы никогда не задумывались, откуда они? Ну и жуткое происшествие, скажу я вам! С тех пор минуло семь лет. Бедная девушка едва не погибла! Ее брат Дик тоже там был.
– Вы просто обязаны поделиться с нами подробностями. Ни за что не отстанем, пока не расскажете!
– Я не уверен, доктор, имею ли право заговаривать об этом, если мисс Дейл не сочла нужным все рассказать вам сама.
– Знаете, а ведь мне никогда и в голову не приходило ассоциировать физическое состояние мисс Дейл или эти ее приступы отчужденности с мистером Скрибблером, – проговорил профессор. – Хотя с юным Диком я уже давно знаком. Вот ведь злополучный бедняга – слова вымолвить не может. Некогда он претендовал на место моего секретаря; эту самую должность теперь занимает мистер Киббл. Учитывая, что мистер Скрибблер нем, разумеется, об этом назначении и речи не шло; хотя он по-своему забавен, а каллиграфией и стенографией владеет в совершенстве. В общем и целом у него множество достоинств, скажу я вам. Невзирая на то что помянутую вакансию я ему предложить не мог, мы вроде как подружились. Через одного моего коллегу в Суинфорде он со временем подыскал-таки себе
