вздохнуть, так ее всю трясло. Аннабель улыбалась. Ухватившись за край ящика пухлыми ручками и подтянувшись, она встала.
– Пикабу!
Она мотнула головой и засмеялась от радости. Маргарет поймала себя на том, что с удовольствием бы сейчас завыла, зарыдала, как Лидия. Она нагнулась и подхватила Аннабель на руки. Ребенок болтал ножками в воздухе и смеялся.
– Так, так!
Маргарет прижимала Аннабель к груди, не в силах отпустить ее. Девочка вскоре затихла, засунула два пальца в рот, удобно устроилась у нее на коленях и стала перебирать ее влажные от. слез пальцы, а Маргарет прижалась щекой к мягким волосам Аннабель и закрыла глаза. Она держала ее так крепко, как никого и никогда в жизни. И в такой позе нашел их Хэнк.
– Ты что, плачешь? – Хэнк смерил ее подозрительным взглядом.
– Нет, – сказала она твердо, но глаза ее были влажными от слез.
Хэнк хмыкнул, отвернулся, приложил руки ко рту рупором и закричал:
– Эй, дети! Возвращайтесь.
Он стоял и смотрел, как дети спускаются вниз, прыгая по скалам. Маргарет слышала его бормотание.
– Не успело солнце встать, как она потеряла и нашла ребенка. Вместо того чтобы сообщить об этом, она сидит и ревет.
Он повернулся к ней и увидел, что она укладывает затихшего ребенка в открытый сундук. Затем Маргарет стала отряхивать налипший песок и отвлеклась. В эту же самую секунду Аннабель, ухватившись опять за край, подтянулась на ручках, вылезла из своего убежища и направилась к кокосовой пальме, около которой мирно паслась коза. Хэнк с любопытством ожидал дальнейшего развития событий. Тут Смитти выпрямилась и посмотрела в сундук.
– Боже мой! – Она так и закружилась на месте.
Хэнк не стронулся с места, а просто показал ей на козу.
– Аннабель! – выдохнула Смитти и подхватила на руки смеющуюся девчонку. Пристроив ее себе на бедро, она медленно вернулась и обожгла его взглядом. – Почему ты позволил ей опять убежать? После всего, что случилось? Почему ты мне ничего не сказал?
Хэнк пожал плечами:
– Я же знал, где она. Кроме того, ты заботишься о детях. Это твоя головная боль.
Маргарет в ответ даже вздрогнула, как будто у него выросли рога и хвост.
– Ты произнес ужасные слова.
– Что конкретно тебя возмущает? То, что они – проблема? Но это так. Просто ты – женщина, и они – твоя проблема.
– Пол не определяет ответственность.
– Нет, но другой пол – это очень занятно, гораздо занятнее, чем играть в няньки.
Она скосила на него глаза.
– Это серьезно. По справедливости, мы оба должны нести за них ответственность до тех пор, пока нам кто-нибудь не поможет.
– Нам здесь никто не поможет. Остров необитаем.
Она оглянулась.
– Ты уверен?
– Да, в джунглях-то есть жизнь, но с тремя детьми мы проверять не будем. – Он хотел на этом уйти, но затем решил разыграть свой козырь. – На некоторые из этих островов никогда не ступала нога белого мужчины и никогда – женщины. Только туземцев. – Он сделал эффектную паузу и продолжил: – Или людоедов.
– Чушь!
– Думаешь? Хорошо, милочка, как хочешь, а я лично не собираюсь попасть в чей-нибудь горшок на воскресный ужин.
– Ты, кажется, не шутишь. – Она нахмурилаеь, слегка вздрогнула и устало оглядела горизонт. – Что мы будем делать?
– Об этом буду думать я, а ты занимайся детьми. – Он опять повернулся, чтобы уйти, но решил съязвить под занавес: – После того, что сегодня случилось с этим ребенком, я бы сказал, что тебе невредно будет потренироваться.
Смитти тут же открыла рот, чтобы ответить, но не успела, так как к ним подбежали Теодор и Лидия.
– Ты нашла ее! – Мальчик остановился около Смитти и стал похлопывать Аннабель по ручке. Лидия же остановилась на самой опушке, метрах в четырех от них, и у нее было такое лицо, что Хэнк озадаченно уставился на нее. Девочка посмотрела на него, быстро отвела взгляд и пересекла поляну.
– Дайте мне мою сестру.
Смитти молча протянула ей девочку. Хэнк неодобрительно покачал головой. Он видел:
