изображен маленький мальчик, и показала Роджеру.
Тот рассеянно скользнул взглядом по снимку, кивнул, но было видно, что мысли его блуждают где-то далеко.
— Почему бы нам не поговорить о чем-нибудь поважнее фотографий? — спросил он таким деловитым тоном, что Дженнифер лишний раз убедилась: старик гораздо проницательнее, чем кажется, и с ним нужно быть начеку.
— О чем, например? — осторожно осведомилась она.
— О тебе и Гордоне. У вас все в порядке?
Дженнифер кивнула, и Роджер заявил:
— Вот и хорошо, потому что, так или иначе, пора во всем разобраться.
— Мистер Эванс, может быть, мы отложим этот разговор до возвращения Гордона?
Слова прозвучали резко помимо ее воли. Но, как ни странно, Роджер не обиделся.
— Ты не только красива, но и смела — это хорошо. Но есть ли у тебя сердце?
Дженнифер ошеломленно уставилась на него.
— Что? Я не понимаю вас…
— Разумеется. Мне тоже было трудно понять, чем вы руководствовались, вступая в брак с такой поспешностью. Однако объяснение может быть лишь одно: Гордон женился на тебе, чтобы получить назад свои акции. Говоря другими словами, вы просто заключили сделку. Ну, как тебе мои рассуждения?
Дженнифер с подозрением взглянула на старика.
— Неплохо, — призналась она с кривой усмешкой.
— Кроме того, я знаю, что Гордон тревожится о моем здоровье. Поэтому вы договорились изображать передо мной влюбленных голубков. Пока все ясно?
Она медленно кивнула.
— Отлично. А теперь поговорим о том, чего я не понимаю.
— И что же это?
— Мой сын весьма правдоподобно изображает любящего мужа. Вчера вечером он не сводил с тебя глаз. Но скажу тебе откровенно, Дженнифер: тогда мне показалось, что ты не отвечаешь ему взаимностью. Однако, похоже, этой ночью что-то произошло между вами. Я давно не видел сына таким счастливым. Роджер сделал паузу, чтобы подчеркнуть свои слова, и в его голосе зазвучала настойчивость, когда он перешел к самому, на его взгляд, главному: — Не играй с его сердцем, девочка: или бери все, или лучше оставь Гордона. Не довольствуйся крохами, даже если это устраивает тебя. Не думаю, что ты способна на жестокость, но иногда женщина неосознанно заставляет мужчину невыносимо страдать.
Дженнифер запрокинула голову и расхохоталась, прижимая к груди фотографию малыша Гордона. Немного успокоившись, она посмотрела Роджеру в глаза и сказала:
— Мы с вашим сыном не изображаем влюбленных голубков. Мы действительно любим друг друга.
Казалось, старик вмиг помолодел лет на двадцать. Но, не сразу найдя, что сказать, он растерянно огляделся и тоже подошел к камину.
— А вот на этой фотографии Гордону пятнадцать. Посмотри, каким взрослым и серьезным он выглядит.
Роджер бережно передал Дженнифер снимок, и ее улыбка мгновенно погасла, а сердце заныло. Она повидала достаточно фотографий, чтобы сразу схватывать главное, поэтому заметила, что темноволосый мальчик не серьезно, а мрачно смотрит в объектив. Он выглядел чересчур угрюмым для подростка.
Вглядываясь в снимок, Дженнифер вдруг поняла, что Роджер может многое поведать ей о своем сыне.
— Мы знакомы с Гордоном совсем недавно. Это правда, — призналась она. — И он очень скрытен, когда речь заходит о его прошлом. Расскажите мне о нем поподробнее. Я хочу знать, каким он был в детстве, кто его мать. Одним словом, все.
— Но он хоть что-то тебе рассказывал? — поинтересовался Роджер.
— Ровным счетом ничего. Мне только известно, что он рано лишился матери, и вся забота о нем легла на ваши плечи.
Выражение лица старика мгновенно стало подавленным и растерянным. Усевшись на диван, он стал бесцельно перебирать лежащие перед ним на столике журналы.
— Может, он считает, что мужчине подобает скрывать свои переживания от женщины, которая его любит…
Дженнифер ничуть не сомневалась, что Роджер говорит о сыне. Но она хотела помочь своему мужу и вместе с тем боялась показаться назойливой.
— Мне не хотелось бы вторгаться на его территорию, если он считает, что это не мое дело. Я действительно не знаю, как Гордон отнесется к тому, что я узнаю его тайну. А вы, что вы мне посоветуете? — спросила она.
— Думаю, что тебе лучше узнать о том, что гнетет его. Рассказывать об этом недолго. В конце концов, он сам наверняка со временем поведает тебе обо всем. Просто, видимо, еще не представился удобный случай, хотя ничего постыдного в его биографии нет. Скорее, это моя боль.
Дженнифер глубоко вздохнула и попросила:
— Расскажите, пожалуйста.
— Ну что же, слушай. В детстве на его долю выпало немало испытаний. Его мать, которую он обожал, бросила нас и уехала с братом нашего соседа в Новый Орлеан в поисках богатой жизни. Очевидно, Гордон оказался частью того, что она стремилась забыть. Понятно, что я был буквально убит случившимся. Но я и предположить не мог, что семилетний мальчуган способен так сильно переживать. Позже Мадлен родила еще одного сына, сводного брата Гордона.
— И что же, ваша бывшая жена так ни разу и не навестила вас?
— Ни разу. Правда, несколько лет подряд она посылала Гордону поздравительные открытки к Рождеству, а потом и вовсе забыла про него.
Дженнифер старалась сохранять спокойствие, но это оказалось слишком сложным для нее. На глаза навернулись слезы, и, чтобы скрыть их, она опустила голову.
— Девочка моя, что с тобой? — Роджер взял молодую женщину за подбородок и повернул лицом к себе. Увидев влажные дорожки на ее щеках, он удивленно пробормотал: — Ты плачешь?
— Да, плачу, по тому несчастному мальчику, которым был Гордон, а не по тому человеку, которым он стал. Несмотря на все, что случилось… нет, даже наоборот, благодаря этому Гордон вырос сильным и независимым человеком. И конечно, немалая заслуга в его воспитании и становлении его как личности принадлежит вам, дорогой мистер Эванс… Скажите, а сейчас вы совсем ничего не знаете о судьбе вашей жены?
— Три дня назад Мадлен умерла, — отрывисто произнес Роджер и некоторое время молчал, глядя куда-то вдаль и видя то, чего его собеседница видеть не могла. — И я уговорил Гордона попрощаться с ней. Я хочу, чтобы он, наконец, простил ее…
Казалось, все плохое ушло из их жизни, осталось в прошлом. Беспечное веселье днем и ночи, наполненные страстью, — вот как они проводили время на ранчо.
Когда пришла пора улетать, Роджер проводил сына с невесткой в аэропорт и долго махал вслед самолету. На сердце у него было тяжело, но оно уже не болело. Сердце как будто стало сильным и молодым…
Дженнифер уже не пыталась сдерживаться и плакала, не стесняясь своих слез, когда
