Но Рикардо с ней не согласился.
– Ты не представляешь, Трейси, как это необычно для меня. Это первый настоящий подарок, который я получил от женщины.
– Не может быть! Ящик твоего комода завален всевозможными запонками, галстучными заколками и прочей мелочью, какую любят дарить женщины. Уверена, что и рубашки тебе до меня дарили.
– Все равно твой подарок особенный, и я о нем никогда не забуду, – сказал Рикардо с чувством. – Женщины действительно дарили мне разные вещицы, и меня, безусловно, трогали их знаки внимания, но… только до того момента, когда приходили счета, которые я оплачивал.
Рикардо умолк и задумчиво погладил черный шелк. Трейси впервые с момента их знакомства вдруг осознала всю меру его одиночества. Вероятно, порой Рикардо бывало бесконечно трудно, ведь все его отношения с людьми, деловые и личные, диктовались размером его банковского счета. Он расплачивался деньгами и за дружбу, и за любовь.
– И этот вечер я тоже никогда не забуду, – тихо и торжественно сказал Рикардо. – Трейси, я должен кое-что тебе сказать.
У Трейси перехватило горло, ей стало трудно дышать. Горячая ладонь Рикардо легла поверх ее руки.
– Я был не совсем честен с тобой, – признался он дрогнувшим голосом.
Его слова обрушились на нее, как топор палача. Сердце застучало в груди, как колеса набирающего скорость экспресса. Откровенный разговор, о котором Трейси мечтала, все же состоится, но правда, которую ей предстояло услышать, ее испугала.
– Луиза!
Имя, вертевшееся у Трейси на языке, сорвалось с губ Рикардо прежде, чем Трейси открыла рот. Она даже не сразу сообразила, что это не начало признания, которое собирался сделать Рикардо, а что Луиза пожаловала на террасу собственной персоной.
– Что ты здесь делаешь? – недовольно спросил Рикардо, вставая. – Вообще-то, перед тем как войти, нужно постучать.
– С каких это пор я должна стучать? – искренне удивилась Луиза.
Она выразительно посмотрела на разложенный на полу террасы плед со снедью, и ее ярко накрашенные губы сложились в насмешливую улыбку. Одного презрительного взгляда этой женщины хватило, чтобы безвозвратно испортить атмосферу праздника, с грустью подумала Трейси.
– О, я, кажется, попала на маленькую вечеринку? Или у нас персонал бастует? – с издевкой осведомилась Луиза и, не дожидаясь ответа, включила верхний свет. – Милый, подпиши, пожалуйста, – попросила она томно, протягивая Рикардо какие-то бумаги. – Я посылаю японским гостям корзину вина. Может, мне стоило заказать две, – Луиза ядовито хихикнула, – и прислать одну вам? Я не знала, что это, – Луиза брезгливо указала пальчиком на открытую бутылку, – можно пить.
Ни слова не говоря, Рикардо выхватил у нее бумаги и подписал.
– Только что звонил Хулио, – продолжала Луиза непринужденно, словно не замечала его едва сдерживаемой ярости. – Он хочет пригласить вас на ужин в субботу.
Рикардо открыл рот, чтобы ответить, но Трейси его опередила.
– Мы заняты в субботу.
В воздухе повеяло арктическим холодом. Забрав у Рикардо подписанные бумаги, Луиза резко развернулась на каблуках и ушла. Громко захлопнув за собой дверь.
Только после ее ухода Трейси позволила себе облегчено вздохнуть.
– Неплохо для разнообразия.
Она улыбнулась и повернулась к Рикардо в ожидании ответной улыбки. Но его вид заставил ее ужаснуться. Рикардо был не просто зол, он был вне себя от бешенства.
– Зачем ты это сказала?! Как ты посмела отказаться от приглашения на ужин, не спросив моего мнения?!
– По той простой причине, что общество Луизы меня не привлекает и я не желаю проводить вечер в ее компании, – объяснила Трейси, тщательно выговаривая каждое слово.
– Поэтому ты считаешь возможным отказывать Хулио?! – взорвался Рикардо. – Хулио старинный друг моей семьи, а ты не хочешь сесть с ним за один стол!
– Я отказываюсь сесть за стол с его женой! – запальчиво ответила Трейси. – Я не желаю подвергаться унижениям с ее стороны! Я не желаю, чтобы она надо мной смеялась и открыто потешалась над нашим так называемым браком.
– Ах вот в чем дело? – Рикардо впился в нее негодующим взглядом. – Уж не хочешь литы вдруг изменить правила игры? Может, ты еще потребуешь от меня признания в любви или клятв в верности?
Его слова вонзались в сердце Трейси острыми клинками, терзали ее душу, оставляя вместо надежды на будущее зияющую пустоту.
Трейси замотала головой и закрыла уши ладонями. Рикардо прав, она действительно хотела бы услышать от него признание в любви, но не вырванное силком.
– Разве я когда-нибудь проявил по отношению к тебе неуважение? Разве когда-нибудь дал тебе повод усомниться во мне? – продолжал он, заводясь с каждым словом все сильнее и сильнее. – Я честно сказал тебе, что между мной и Луизой все кончено. И ты ответила, что веришь мне…
– Тогда мне было легко поверить. – Трейси с трудом обрела дар речи. – Тогда я не видела ее, не слышала ее издевок, не знала, насколько она бесцеремонна. На двери висит табличка с просьбой не беспокоить, и все же она посмела войти, притом без стука. Выходит, общие правила на Луизу не распространяются! Даже Хулио…
– Не нужно приплетать сюда Хулио! Он предпочитает, чтобы люди думали, что я сплю с его женой, а не отверг ее! – Заметив, как переменилось ее лицо, Рикардо быстро добавил: – Это правда, Трейси. Жаль, что ты склонна верить кому угодно, а не мне, своему мужу.
– Ты так говоришь, словно наш брак настоящий! – вспылила Трейси и попятилась в страхе, услышав раздраженное шипение Рикардо.
Она повернулась, чтобы бежать отсюда куда глаза глядят. Ей было противна копаться в чужом грязном белье. Но Рикардо схватил ее за руку и довольно грубо развернул Трейси лицом к себе.
– Ты не можешь просто так уйти! Давай уж завершим начатый разговор.
– Я не понимаю, почему ты разговариваешь со мной, как будто мы настоящие муж и жена, как будто…
Трейси осеклась и судорожно сглотнула. Она действительно намеревалась обсудить с Рикардо эту тему, но, видя всполохи гнева в его глазах, передумала. Больше всего она боялась услышать в его голосе жалость, что казалось ей неизбежным, если он узнает, что она его любит и что брак для нее не игра и не способ решения финансовых проблем.
– Как будто что? – требовательно спросил Рикардо.
– Как будто мы любим друг друга, – прошептала Трейси. – Словно мое доверие имеет первостепенное значение. Словно тебе не все равно, что я о тебе думаю.
– Кстати, а что ты обо мне думаешь, Трейси? – спросил он с убийственным спокойствием, которое было еще страшнее неприкрытого гнева. – Что за мысли таятся в твоей хорошенькой головке? Я много раз пытался выяснить это, но так ничего вразумительного не добился. У меня нет больше сил проявлять терпение и выдержку, так. что, если тебе есть что сказать, говори сейчас. Момент подходящий.
– Я хочу встретиться с юристом, Рикардо!
