дыма.
– …ведь вдвоем мы с тобой тут остались, старый черт, – закончила за него Агафья. – Вот что получается.
– Так что ж с того? – заулыбался он. – Нешто, ангел мой, нам плохо вдвоем?
Они взялись за руки и пошаркали к крыльцу, загребая ногами весеннюю влагу. На пороге остановились, чтобы еще раз оглянуться на две удаляющиеся молодые фигуры. А потом направились сушить ноги у печки.
– Знаешь, Слав, – Юлия рассеянно улыбнулась Вячеславу, когда он взял ее за руку. – А спина у меня совсем не болит… Даже странно как-то…
Вместо эпилога
Теплый осенний вечер накрыл Барселону после на удивление жаркого даже для Испании дня.
Небольшой вечерний дождик прибил пыль к плиткам Рамблы словно только для того, чтобы легче дышалось. Туристы и сами каталонцы, измученные жарой последних дней, со вздохами облегчения высыпали на улицы города для встреч, любовных свиданий и просто прогулок по скверам, паркам и узким улочкам.
– Отец, ты уверен, что хочешь отдать мне его?
Обращение «отец» могло показаться странным постороннему наблюдателю, так как собеседник голубоглазого парня лет шестнадцати выглядел лишь несколькими годами старше его.
– Вполне.
Отвечавший кивнул, и густые темные волосы, взметнувшись, накрыли большие, кофейного цвета, глаза. Он привычным жестом отвел их в сторону и улыбнулся.
– Твоя мать хотела бы, чтобы он был у тебя.
Он снял с шеи холщовый мешочек и протянул его юноше. Тот, будто не веря своим глазам, взял его и, осторожно распустив завязки, извлек на свет продолговатый предмет, завернутый в кожу. Развернув сверток, юноша извлек из него старый, замысловато изогнутый нож.
– Спасибо!
Его взгляд не отрывался от ножа, хотя было понятно, что он уже не раз видел этот предмет и не однажды держал его в руках.
Темноволосый мужчина несколько грустно улыбнулся, а потом шутливо ткнул юношу кулаком в плечо.
– Но это не значит, что теперь ты будешь носиться по округе и пугать прохожих!
– Отец, ты же знаешь меня, – засмеялся светловолосый парень. – Прямо сейчас и сделаю это!
Он состроил проказливую рожицу и показал язык. Его собеседник в свою очередь рассмеялся.
– Я думаю, что за это стоит выпить…
Он поднял руку, и возле их столика возник, будто материализовавшийся из ничего, официант.
– Синьор Антонио? Юлиан? – поклонился он, явно хорошо зная пару, сидящую за столом в одном из многочисленных кафе на Рамбле.
– Два бокала Риохи.
Официант кивнул и молча исчез в никуда так же, как и появился.
– Ты раньше никогда не разрешал мне пить, – произнес юноша. – Что происходит?
– Не знаю, Юлиан, не знаю… Но чувствую, что-то надвигается… – он передернул плечами, как будто замерз.
Появился официант и поставил на стол два бокала темно-рубинового вина. Антонио поднял один из них, но второй так и остался стоять. Он взглянул на юношу и увидел, что тот с веселой улыбкой смотрит куда-то вдаль. Антонио проследил за этим взглядом, и по его лицу снова скользнула тень грусти.
– Мам, со мной все в порядке?
Девочка, скорее даже девушка, лет пятнадцати, в драных джинсах и черной майке- алкоголичке обратилась к красивой женщине, одетой так же, как она.
– Конечно, егоза, – улыбнулась та. – А что, по-твоему, не так?
– Ну, не знаю… – девушка пожала плечами. – Пап! А ты ничего не замечаешь? – обратилась она к мужчине, идущему рядом.
– Что именно? – в глубине глаз его плясали озорные смешинки.
– Точно не знаю, может, в чем перемазалась? Или прилипла гадость какая?
– Ты выглядишь как принцесса, которая вышла прогуляться инкогнито! – еще не старый мужчина, но с абсолютно седыми волосами, взглянул на жену и улыбнулся во весь рот.
– Во-во, вы тоже туда же… – девушка надула губки. – Разве вы не видите, с какими улыбками все смотрят на меня?! – она повела рукой, описывая широкий полукруг.
И тут боковым зрением заметила точно такой же жест. Резко крутанувшись назад, она увидела ярко раскрашенного мима. Он так же, как она, повернулся вокруг своей оси, но сделал полный оборот. После чего вытаращился на нее с тем же выражением изумления и возмущения на лице, как у нее, только доведенным до абсурдности.
– Родители! – девушка взглянула на них. – Сделайте что-нибудь!
Мим так же повернулся к паре, беззвучно разевая ярко-красный рот.
– А что мы можем? – развела руками женщина. – Правда, Слав?
