Потом он оглядел безлюдные помещения с двумя кучами хлама на столе и, пока его приятель разливал бензин по всему помещению, зажег спичку и сунул ее под кипы бумаг.
– Прощай, «Эбердин энгас пресс», – сказал он, когда пламя взметнулось вверх.
Сбежав по лестнице, ночные гости закрыли за собой двери в здание газеты и растворились в ночи.
Ливви наклонилась вперед и постучала в стекло, отделяющее пассажирский салон от водителя. Тот обернулся и отодвинул стекло.
– Вы не можете ехать быстрее? – спросила она.
– Это не зависит от меня, женщина, – сказал он.
Ливви нервно выглянула в окно. Они попали в пробку на Нооз Андерсон-драйв, сразу после Королевских ворот. Открыв сумку, Ливви достала кошелек и снова наклонилась вперед.
– Сколько я вам должна?
– Два пятьдесят пять, – ответил он, недоумевающе глядя на нее в зеркало.
– Прекрасно. – Она высыпала монеты на руку, отсчитала три фунта и отдала водителю. – Прошу извинить, но я пойду пешком. Я ужасно спешу! – Она распахнула дверь, вышла из машины и побежала по улице.
Она бежала по Саммерсхилл-роуд, ее сердце бешено стучало, а дождь хлестал в лицо. Она вся промокла, но ее это не волновало; все, чего ей хотелось, – это вернуться к Фрейзеру. Быстро промчавшись по Ланг Мэстрик-драйв, она обогнула Байт авеню, и перед ней неожиданно предстало здание «Эбердин энгас пресс». Ей осталось преодолеть около четырехсот метров. Никогда в жизни ее так не радовала неоновая вывеска. Не мешкая, она пробежала до входа в здание, чуть-чуть передохнула, потом перескочила через ступеньки, распахнула двери и влетела в холл.
– Алек? – Она промчалась мимо стола. – Алек? – Ливви оглянулась на распахнутые двери, чувствуя какую-то смутную угрозу. Вдруг плотное черное облако дыма поглотило ее.
– Господи! – Прижав руку ко рту, она бросилась назад. Подбежав к столу, увидела распростертое тело Алека на полу. Встав на колени, Ливви пыталась нащупать пульс, крича: – Алек! Алек, ты слышишь меня? – Его веки дрогнули. – Алек!.. Алек! Есть ли кто-нибудь в здании?
Она замолчала, когда его глаза на мгновение открылись, и приложила ухо к его груди.
– Вставай, Алек… пожалуйста… – Ее охватила дрожь. – Алек… кто-нибудь есть в здании?
Он попытался дать понять, что в здании он один.
– Слава тебе, Господи! – выдохнула Ливви. Как будто громадная тяжесть свалилась с ее плеч: Фрейзер был в безопасности! Через несколько секунд она стала действовать.
Опустившись на колени, она взвалила на себя тело Алека, придерживая его руками. С громадным усилием она потащила его к выходу. Ее колени подгибались из-за непосильной ноши. Сердце у нее бешено стучало, не хватало воздуха, но она упорно тащила его к стеклянным дверям. Добравшись до дверей, она толкнула их ногой и спустилась по лестнице. Потом она опустила его. Дождевые капли падали ему на лицо. Она выпрямилась и обхватила голову руками, преодолевая слабость и тошноту.
А потом Ливви действовала по наитию. Вбежав по лестнице, она скинула пальто и окунула его в грязную лужу под водосточной трубой. Потом в лужу последовал шарф. Склонившись к трубе, она взяла в руки носовой платок. Вернувшись в здание, она остановилась у телефона, набрала 999, сказала адрес. Мокрым носовым платком она обвязала голову, стараясь закрыть нос и рот. Поверх головы намотала мокрый шарф, натянула перчатки. Она была готова.
Набрав воздуха в легкие, она, не выдыхая, открыла дверь на лестницу и побежала по ступенькам вверх. В ее распоряжении было всего несколько минут.
Все здание было наполнено дымом. Глаза ничего не различали, но она хорошо знала дорогу. На первом этаже в легкие стал проникать дым, и она почувствовала, что задыхается. Крепче сжав губы, она открыла дверь в помещение редакции. Ядовитый дым стал разъедать легкие, она начала тереть глаза, пытаясь что-нибудь увидеть.
Огонь полыхал вовсю, но в основном горело там, где был разлит бензин. Все помещение еще не загорелось. У нее оставались секунды.
Двигаясь вдоль стены, она побежала к кабинету Фрейзера, подняла тяжелый крюк, размахнулась и ударила по стеклу. Стекло разлетелось вдребезги, а легкие получили глоток свежего воздуха. Она несколько раз глубоко вдохнула и закашлялась. Сделав последний вдох, бросилась в кабинет. Она подняла документы, разбросанные на полу, потом схватила пластиковый пакет, лежащий среди газет. В этот пакет она стала бросать все документы, попавшие на глаза: пленки, папки, коробку с дискетами, посылку, присланную из Лондона. Потом спрятала пакет под пальто и устремилась к двери.
Она даже не успела понять свою ошибку. Воздух, хлынувший через разбитое окно, усилил огонь. Все помещение уже было объято пламенем, плотный дым застилал глаза. Ливви охватила паника, когда она увидела огненную стену, встающую перед ней, и на пару секунд она замерла. Но потом, подавив панику, бросилась к выходу. Пламя было за ее спиной, и она изменила направление.
Она была уже у двери, когда загорелся потолок и горящие обломки рухнули ей на спину и плечо. Закричав от боли, она прижала обожженную руку к груди и стала спускаться по лестнице, хватаясь за стену, задыхаясь от черного дыма, с трудом уклоняясь от языков пламени. Огонь был везде – он сжигал ее легкие, ее лицо, ее руки. Потом она споткнулась и рухнула. Черное облако накрыло ее, и она потеряла сознание.
