В подобной кутерьме меня и познакомили с мужиком. Приятный дяденька. Лет на пятнадцать постарше меня и единственный без пары. Он мне понравился. Вполне привлекательный, ухоженный, сразу ко мне внимание проявлять начал, однако так ненавязчиво, аккуратно и без излишних фамильярностей. На брудершафт выпить не предлагал. Я даже как-то расслабилась.
Ему я тоже приглянулась. И вот мой кавалер пошел в мешках прыгать. Наверное, хотел продемонстрировать, что еще парень хоть куда. И выиграл гонку. Приз даже получил — желтенького плюшевого зайчика. Возвращается ко мне довольный, улыбка до ушей. Ясно, думаю, сейчас зайчика отдаст мне. Вдруг к нему Наташина младшая дочь подбегает и кричит:
— Дедушка! Дедушка! Это ты для меня выиграл?
Меня словно обухом по голове огрели! Бог ты мой! Наташин отец! Как же я раньше не заметила? Они ведь одно лицо! Ну, Татьяна, доросла! Пора тушить свечи, если тебя уже собрались пристроить к подружкиному папе!
Папа-дедушка тем временем, одарив меня виноватой улыбкой, вручил зайчика внучке.
— Видите, Таня, как получается. Хотел совершить рыцарский поступок, выиграть турнир и преподнести прекрасной даме добытый в честном бою приз…
— По-моему, зайчик нашел достойную хозяйку, — перебила я. — Он вашей внучке подходит гораздо больше, чем мне.
Он жалобно улыбнулся.
— Симпатичный ребенок, — продолжила я. — Верно, похожа на Наташу в детстве?
Кавалер мой окончательно сник.
— Совсем не похожа. Наташа была тихой, спокойной, а эта заводная. Вы что, не любите плюшевые игрушки?
Оригинальный заход! Отвечать решила честно:
— Знаете, как-то к ним равнодушна. Да и вроде не по возрасту.
— А Наташа до сих пор любит, — зачем-то сообщил он.
— А мой папа, — подхватила я, — мы с ним вдвоем живем, ужасно не любит. Пыли, говорит, много собирают, и пылесосить тяжело. Мне в прошлом году на работе к юбилею преподнесли огромного лохматого медведя. С меня ростом. Отец извелся. Понимает, он у меня бывший военный. Зациклен на порядке и чистоте. Хозяйство на нем. Я ведь работаю целыми днями. Да, в общем, даже и хорошо. Иначе ему заняться было бы нечем. Так вот, папа медведя этого так пылесосом скреб, что он через полчаса стал лысым. А пыль все равно никуда не девалась. Стоило по медведю стукнуть, клубы поднимались. В результате выкинули.
— А юбилей это… сорок? — с надеждой поинтересовался дедушка-папа.
— Что, тяну на пятьдесят? — решила выяснить я.
— Совсем нет. Я, наоборот, боялся, что вы моложе Наташи.
Ясненько. Возможности свои прикидывал. И опасался чересчур большой разницы в возрасте. Воспримем как комплимент. Наташка-то моложе меня на три года.
— Просто хорошо сохранилась, потому что веду здоровый образ жизни.
— В смысле здорового питания? То-то смотрю, вы к сладкому не притронулись. И в фитнес-клуб, вероятно, ходите. Сейчас модно. Наташка тоже давно хочет начать, но не получается.
— Нет, я другое имею в виду под здоровым образом жизни. А именно, отсутствие мужа и детей, — глядя ему в глаза, пояснила я.
Он стушевался.
— Э-э, и-и… Вы действительно считаете этот подход здоровым?
Я в конец обнаглела.
— Но результат-то налицо. Меньше забот, меньше хлопот. И нервная система цела.
— Да-а, — жалобно протянул он. — В определенном смысле логика есть. Однако вам не приходит в голову, что вы при этом многое упускаете? Семья ведь не из сплошных забот и проблем состоит, но и из радостей.
— У меня тоже полно своих радостей. И, уверяю вас, гораздо больше, чем если бы я была чьей-нибудь женой.
Теперь на него было жалко смотреть.
— Вы в этом уверены?
— Абсолютно! — заявила я. — Вот гляжу на своих замужних подруг и вижу: у них на первом месте дети, потом муж. Бывает наоборот. Потом — собака. Потом еще кто-нибудь — мама, папа, дедушка, бабушка. Но неизменно одно: сама она — на последнем месте. Вечно подавляет собственные желания, то и дело себя ограничивает. Сперва должно быть хорошо домашним. Ну и когда же ей радоваться? До нее очередь никогда не доходит.
— Ну, вы и хватили, — развел руками папа-дедушка. — Ведь когда хорошо домашним — это тоже радость. Может, она ради этого и живет.
— Только почему жертвовать вечно должна она? Почему никто не живет ради нее?
— Таня, вы, верно, не замечаете. В нормальных семьях обе половины чем-нибудь поступаются. Жена ради мужа, муж ради жены. Взаимный и обоюдный процесс.
— То есть все приносят себя в жертву. А зачем, позвольте спросить?
— Чтобы быть счастливыми.
По тому, как быстро он ответил, я поняла: слова эти у него заготовлены очень давно, и, вероятно он ими многое объяснял на протяжении своей длинной жизни. Себя, наверное, уговаривал, когда Наташина мама еще была жива, а у него возникали соблазны.
— А я и так счастлива. Без постоянных жертв. Положа руку на сердце, дело обстояло не совсем так, но не докладывать же ему об этом!
С грустью и сожалением поглядев на меня, он сказал:
— Видно, у нас с вами диаметрально противоположные взгляды на мир.
— Мне тоже так кажется, — жестко бросила я.
Он понуро удалился в дом, больше ни разу за этот вечер ко мне не подходил, после не звонил и даже приветов через Наташку не передавал. А она Альбине нажаловалась. Мол, твоя Татьяна папулю моего обхамила, только он не признается как. Но я-то вижу: неделю ходил точно в воду опущенный.
Альбина, конечно, мне проработку устроила, но в тот раз я ее мигом поставила на место. Сама виновата! Могла бы и предупредить! Знай я заранее, к Наташке бы не поехала. Вы еще дедулю бы мне в инвалидной коляске вывезли!
— Не понимаю, чем ты недовольна, — пожала плечами подруга. — Вполне еще куртуазный мужик. При делах. Окрутила бы, вышла замуж, родила бы. После половина состояния бы досталась. Гарантирую. Максим Максимович всю жизнь о сыне мечтал, а получилась одна Наташка. Жена постоянно болела. А Наташка тоже парня не сдюжила, двух внучек ему родила. Не умеешь перспективно мыслить.
— Альбина, я не робот по производству мальчиков от пожилых мужей. Мне бы, по меньшей мере влюбиться сначала надо. Но, увы, мое сердце занято.
Я тихонечко отомкнула замок, не стала ни в домофон звонить, ни в дверь. Однако отца моего не обманешь. Он мигом выскочил в прихожую.
— Ты где так долго ходишь?
— Прекрасно тебе известно, что собиралась к Альбине. У нее и засиделась. У тебя что-то произошло?
— Нет, но я волновался.
— Папа, у меня при себе мобильник. И Алин телефон ты знаешь.
