— Нуда. Словом — не может.
— До чего же вы, мужики, даже слова этого боитесь! — Лена рассмеялась. — Даже когда речь идет о других самцах! Вы все-таки какие-то чокнутые на этой теме!
— Погоди, вот я состарюсь, посмотрю, как ты смеяться будешь! — то ли с искренней, то ли с напускной грустью откликнулся Вадим.
— А я себе молодого заведу! — продолжала хохотать Лена.
— Ага! Так кто на этой теме сдвинут? Вы или мы? — Вадим тоже рассмеялся.
— Вы — на нас, мы — на вас! — примирительно подытожила жена.
— Принимается! — Вадим улыбнулся. — Так вот…
— Что у тебя за манера появилась — „таквокать“?
— А как тебя опять вернуть к разговору по делу, если ты все время сползаешь на свою любимую тему? — с удовольствием съехидничал Вадим.
— Хорошо — мою любимую, а твою — больную! — не осталась в долгу Лена.
— Продолжаю! — закрыл диспут Вадим. — Итак, внук отпадает. Про деньги дочь ничего не знает, иначе не умоляла бы спасти отца, так как, ясное дело, в этой ситуации деньги придется возвращать. Внук явно тоже ничего ни о каких деньгах и слыхом не слыхивал. Следователь — халтурщик, никаких других версий, кроме дедовской, не проверял. Да и не имел! Знаешь, такой внучок Вышинского: „Признание — царица доказательств“. Есть дедово признание, ну и хватит. Постарался его чем-то еще подкрепить, так, для вида, какими-то неубедительными показаниями свидетелей, и — все! Дело закрыл, преступление — раскрыл! — Вадим сильно злился на следователя и не скрывал этого. Вообще, он уже, казалось, не с женой говорил, а произносил речь в суде. Даже взгляд изменился, спина выпрямилась, начал жестикулировать, в голосе появились стальные нотки.
— А ты в суде об этом сможешь сказать?
— Что? — Вадим удивленно взглянул на Лену. Звук ее голоса будто вернул его в реальность. Он сразу как-то обмяк и уже совсем спокойно продолжил: — Нет, в суде я этого говорить не смогу, поскольку все это бездоказательно. У следователя есть хоть что-то, а у меня — ничего. Понимаешь, вообще ничего! Мне бы хоть за что-нибудь зацепиться!
— А если ты докажешь, что он получил деньги, это сильно изменит ситуацию? — Лена спрашивала совершенно серьезно.
— Разумеется!
— И тебе очень-очень важно выиграть это дело?
— Чрезвычайно! — Вадим удивленно смотрел на Лену, не понимая, почему разговор вдруг обернулся таким образом.
— И последний вопрос — ты на сто процентов уверен в том, что дед не виноват?
— Конечно!!
— Хорошо, тогда дай мне телефон его дочери! — жестко, приказным тоном потребовала Лена.
— Зачем? — Вадим был в полной растерянности.
— А я с ней о нашем, о женском, хочу поговорить, — Лена улыбалась и кокетливо смотрела на мужа, — Кстати, тебе ведь еще не восемьдесят три? — Она взяла растерянного мужа за руку, встала и потащила его за собой.
Через несколько дней Лена встретилась с дочерью Старостина Ольгой. Вернувшись домой, она сообщила мужу, что у нее родилась одна идея.
— Что ты затеяла? — забеспокоился Вадим.
— Потом объясню. Ты мне скажи, ты сможешь сделать так, чтобы дело начали слушать, а потом отложили на неделю?
— Ну, поскольку дед не под стражей, наверное, смогу. Это сложно, но что-нибудь придумаю. А к чему это? — В голосе Вадима звучали волнение и даже растерянность.
— Вадюш, сейчас ничего объяснять не стану, вдруг сорвется. — По Лениному тону было понятно, что спорить совершенно бесполезно. — Мне надо, чтобы судья начал процесс, чтобы дед сказал, что признает себя виновным, и чтобы потом дело отложили на несколько дней. Больше пока не скажу ничего!
— Ну ладно. — Вадим откровенно был сбит с толку. Такой он видел Лену всего несколько раз в жизни. Спокойной, холодно-расчетливой, с горящими глазами, уверенной в себе. Обычно нежная, немного несобранная, совершенно неделовая, веселая и легкая, Ленка вдруг, непонятным образом перевоплотилась в деловую, хваткую бой-бабу! Прошлый раз Вадим видел жену такой пять лет назад, под Новый год. „Странное совпадение, — подумал он. — История деда связана с Новым годом, и Ленка показала свою хватку тоже на Новый год“.
А вспомнил Вадим вот что. Обитало тогда его семейство в той же малюсенькой трехкомнатной квартире, что и сейчас. А ни у кого из друзей своей отдельной квартиры в те времена и вовсе не было. Поэтому вполне естественным казалось решение встретить Новый год всей компанией, причем немаленькой, именно у Осиповых. Тем более что родители Вадима великим счастьем почитали забрать внучку на пару дней к себе. Вадим только что стал стажером в коллегии адвокатов, получал стипендию от Президиума (аж сорок пять рублей!), продолжал нелегально подрабатывать на своих пищекомбинатах, оформив совместительство на Ирину Львовну Коган, но… денег в семье не хватало катастрофически. Дошло до того, что для Машки покупали сливочное масло, а для себя маргарин. Это при советских-то фиксированных, грошовых ценах на продукты питания! И поскольку приятели Осиповых жили примерно так же, решили, по обычаю тех лет, устроить складчину. Каждая пара приносила с собой кто салат, кто сыр, кто колбасу, а кто фрукты или сладкое. Но вот выпивку, большая часть из которой либо продавалась по талонам, либо была дефицитом, недоступным для простых граждан, решили доставать централизованно. Отец Вадима обещал с этим помочь. Скинулись, и действительно, Михаил Леонидович все необходимое спиртное уже 29 декабря Вадиму привез. Водку, шампанское, вино, пару бутылок и вовсе экзотического мартини хозяин дома выставил на балкон, так как места в квартире не было, да и употребить все это питье предполагалось охлажденным. Тридцать первого декабря Вадим проснулся часов в 8 утра, вышел за чем-то на балкон и в предрассветном сумраке на том месте, где стояло добытое отцом богатство, увидел нечто странное. Вроде все бутылки на месте, но какие-то укороченные, съежившиеся, что ли. Вадим спросонок протер глаза и не сразу, но сообразил, что случилось непоправимое. Все напитки, кроме водки, стояли сами по себе, без бутылок. А вот бутылочные осколки лежали вокруг. Несколько бутылок разорвало полностью, некоторые, потеряв свою верхнюю часть, потрескавшимися остатками нижней продолжали обнимать „живительную влагу“, превратившуюся за ночь в лед. Когда до Вадима дошло, что случилось, остатки сна как рукой сняло. Что делать?! Достать новую порцию спиртного 31 декабря или испортить друзьям новогоднюю ночь? И то и другое было совершенно невозможно! А если к этому добавить, что финансовое положение Вадима не только не позволяло поехать в какой- нибудь из весьма немногочисленных в то время в Москве ресторанов и купить там все по двойной, а то и тройной цене, но и просто приобрести ту же выпивку в магазине? Пусть бы она там даже и продавалась! Трудно представить, в какой степени растерянности пребывал Вадим. Лена уже тоже проснулась, но еще нежилась в постели. Вадим, вернувшись в спальню, решил ее как-то подготовить к неприятному известию.
— Знаешь, сколько сегодня на улице?
— Нет. Холодно? — ничего не подозревая, сладко потягиваясь, промурлыкала Лена.
— Минус тридцать два! — со значением сообщил Вадим.
