золотом, шуршит опавший ранний лист. Он уже желто-багряный, а трава еще зеленая. Красота! И, главное, нет комарья, которое удивительным образом умудряется основательно испортить все прелести пребывания на природе! Собаки, отпущенные с поводков, тут же затеяли игру, осторожными движениями прощупывая слабые стороны друг друга. А мы с удовольствием наблюдали за их прямо-таки крутыми забавами, ведь обе красотки – и американка и корсо – относились к молосским собакам или, по крайней мере, имели много совпадений по возрасту, темпераменту и размерам. Наконец их пыл немного поутих и появилась возможность рассмотреть подробности их роста и развития. Ведь именно по этой причине и состоялась наша сегодняшняя встреча. Джастис за летнее время прилично выросла, обросла сухой и, судя по активной пластике ее движений, приличной мускулатурой. Однако кое-какие признаки указывали на еще сохранившуюся возрастную слабость сухожилий и связок. Зная по опыту, что это – временное явление, я не особо испугалась. Гораздо больше настораживало другое. Корсо была очень худа. Я отлично знала из рассказов Петровича, что ее рацион был более чем обилен. Но чем тогда объяснить плохое его усваивание организмом? Самое простое объяснение – наличие глистов – отвергалось сразу. Во-первых, потому, что Саша строго придерживался правил профилактики, а во-вторых, недавно был сделан лабораторный анализ по поводу присутствия этих нежелательных «приятелей». Результат был отрицательный. Дальше следовало, по логике вещей, проверить биохимию крови. На сегодняшний день биохимический анализ – наиболее точный показатель состояния здоровья собаки, даже если и присутствует какое либо заболевание в скрытой форме. Мы обсудили план предстоящих действий, а собаки, отдохнув, тем временем опять начали веселую беготню по скверу. Петрович, похоже, получил очередную «вводную», потому что на его физиономии уже появилось характерное задумчивое выражение, сулившее мне несколько бессонных ночей, посвященных книжным поискам ответов. Ну да мне не привыкать! Нужно получить ответ? Значит, он будет получен. Так или иначе. На том мы в тот день и расстались.
События продолжали развиваться. Через десяток дней был получен результат биохимии: никаких отклонений от нормы. Вот это уже фокус! Изначально вроде бы простая задачка на глазах превращалась в уравнение со многими неизвестными, которые Петровича беспокоили, а нас обоих вместе дразнили, как интересная головоломка. Итак, что мы имели? Мы имели вполне здоровую собаку (лабораторно убедительно подтверждено), которая вполне прилично питается, и это слишком мягко сказано! Но остается худой, как лыжная палка.
– Нет, ты мне скажи, чего ей не хватает? – с уже ставшего риторическим вопроса начинался почти любой наш разговор. Дома у Петровича Ольга еще добавляла перца:
– Интересно получается! Породистые аристократы Плимут и Клюшка жрут все подряд и не имеют проблем, а какая-то итальянская «дворняжка» уже всех на уши поставила своим меню.
Конечно, дворняжкой Джастис совсем не была. Просто в Ольгиных шпильках был намек на историю развития породы и на перевод: кане корсо в переводе означало страж дома, двора. Но эти шпильки ощутимо втыкались в наше самолюбие и еще больше стимулировали рвение, с каким мы доискивались разумного объяснения парадокса. И началось… В который раз перешуровав рацион собаки вдоль и поперек и произведя необходимые для начала изменения, мы с Петровичем договорились, что раз в неделю он будет взвешивать Джастис и составлять график привесов, если таковые будут. При этом целую неделю состав рациона ни под каким видом не будет меняться. Последующие за этим «судьбоносным» решением несколько (!!!) месяцев уже сами по себе могли служить темой для рассказа, либо юмористического, либо из серии «записок сумасшедших». В зависимости от того, с какой стороны на это посмотреть! Мне, несмотря на все сложности, ох как хотелось бы остаться объективной!
Итак, каждый следующий день начинался одинаково: меня поднимал на ноги, как будильник, звонок Петровича с докладом, ибо, к несчастью для меня, Саша – ранняя пташка, чего не скажешь про меня. Тема тоже всегда была одна: как и сколько съела Джастис в очередной раз? Раз в неделю тематика несколько расширялась: следовали результаты взвешивания. Вариации разговоров были до неприличия одинаковы, но мы с Петровичем этого почти не замечали.
– Привет! Это – я! Знаешь, эта «змея» сегодня не доела двести граммов! Я вчера, как дурак, целый вечер занимался готовкой и исходил слюнями, а эта паразитка к миске даже не подошла!
– Саш! Да не беспокойся ты так! – делала я слабые попытки уравновесить ситуацию. – В конце концов, важно суточное количество еды. Вот увидишь, вечером обязательно съест все! И потом, как же она умудрилась, не подойдя к миске, все-таки не доесть всего двести граммов?
– Ты так считаешь? – Голос становился немного спокойнее. – А вдруг и вечером не съест?
– До вечера надо дожить! Вот когда не съест, тогда и будем думать!
Вечером после прогулки съедалось все! Уфф! Слава богу, нас хотя бы одну ночь не будут мучить кошмары!
Или:
– У меня отличные новости! Она за неделю прибавила килограмм! – Голос в трубке полон блаженства и почти мурлыкает, при этом еще возникают попытки критического анализа: – Что за черт? На работе куча проблем, а у меня в голове – только собака!
– Если работа мешает, надо бросить ее к чертовой матери! – ехидно привожу ему в ответ его же собственную цитату, и слышится хохот. У меня же мелькает мысль, что если бы при взвешивании был отвес, то разговор был бы полон некоторых нелитературных излишеств. Такое уже бывало!
Так прошел месяц… начался другой… Эксперимент по откармливанию «зависает». Объективно говоря, собака набирает вес, но так медленно, что никакие нервы не выдерживают. Первый бунтует Петрович. Ну еще бы: стиральная доска по кличке Джастис у него постоянно перед глазами!
– Ты как хочешь, а я не могу смотреть на эту худобу и ничего не делать… – задумчиво протянул Саша при очередной нашей встрече. Мы так давно знакомы, что ему не надо продолжать. Я и так знаю. Эксперимент по откармливанию Джастис очень скоро будет шагать другим путем. Переубеждать Саньку трудно, особенно не имея убедительных положительных результатов. Была, правда, еще одна соломинка, которую в качестве аргумента могли использовать мы оба, каждый в свою сторону. Заводчица Джастис неоднократно рассказывала, что ее собака по-настоящему набрала вес и форму только после первых щенков. Таким образом, получалось, что наши попытки понять «систему» были заранее обречены: наследственный фактор нами никак не учитывался, да и как его учтешь?
Короче, к двум годам собака немного округлилась и перестала наконец напоминать узника Бухенвальда. Прекратились причитания сердобольных старушек по поводу жадности новых русских: сам-то вишь какой гладкий, а бедняжка псина ходит, как стиральная доска, прости, Господи! Все это позади, но плохо все-таки то, что на вопрос, какой тип кормления лучше, аргументированного ответа нет… Пока нет…
Миксер-Микки и Матвей
