– Кристофер, а может быть, не надо? – испуганно спросила она. Он не ответил, и по выражению его лица было ясно, что он не отступит.
Оказавшись у стен тюрьмы, они быстро нашли нужное окно. Кристофер ловко закинул туда конец веревки, которым узник, быстро сообразивший, что пришла подмога, крепко обвязал прут решетки. Второй конец остался приторочен к седлу лошади, и усилия послушного животного оказалось достаточно, чтобы прут со скрежетом выдавился из окна. Ален протиснулся в образовавшееся отверстие и спрыгнул на землю. Еще несколько секунд, и все трое были в седле.
Вероятно, начальник караула поскупился и не поделился с подчиненными щедрым вознаграждением. Не успели друзья пришпорить лошадей, как раздались выстрелы. Пули свистели так близко, что не оставалось сомнения: караул палит отнюдь не в воздух.
Лошадь под Николь резко взбрыкнула и стала заваливаться на бок, на ее губах показалась кровавая пена. Кристофер не растерялся. Сильными руками он подхватил Николь, и она, даже не успев испугаться, оказалась на его коне и крепко прижалась к спине мужа.
Кони мчали со скоростью ветра, и через несколько минут Новый Орлеан остался позади. Но только удалившись на приличное расстояние, они решили остановиться. Кристофер повернулся к Алену.
– В сумке у седла вы найдете смену одежды. Надеюсь, она придется вам впору.
Ален молча кивнул и скрылся в кустах. Несколько минут спустя он появился снова, преобразившийся до неузнаваемости. Теперь по его внешнему виду никто не догадался бы, что еще полчаса назад этот человек лежал на соломенной подстилке в тюремной камере.
– Теперь наши пути расходятся, – сказал Кристофер. – Мы с женой отправляемся в свое поместье, а вам самому предстоит пробираться в Англию». В седельной сумке вы найдете еду и деньги. Надеюсь, теперь вы сами справитесь?
Ален улыбнулся:
– Думаю, что да. Война окончена, и мне не составит труда найти корабль, следующий в Англию.
– Тогда простимся.
Николь протянула Алену руку.
– Да поможет тебе Бог. Может быть, мы еще когда-нибудь встретимся.
Он задержал ее руку в своей и тихо произнес:
– Может быть, когда-нибудь. Будь счастлива, Николь.
Не говоря больше ни слова, он пришпорил коня. Через минуту удаляющийся конский топот затих. Кристофер обернулся к жене и спросил:
– У тебя есть вопросы?
– Только один. Почему ты это сделал?
Он ответил не сразу.
– Я и сам не знаю. Наверное, я хотел подарить ему жизнь, потому что он спас твою; И еще я хотел доказать тебе, что я тебя люблю… и что я сам не верю тем глупым обвинениям, которые тебе запальчиво бросил. Извини, но я действительно вел себя глупо.
Николь с улыбкой прошептала:
– Но ведь теперь все будет по-другому? Кристофер серьезно посмотрел на нее.
– Я не стану ни в чем клясться. Только обещаю тебе, что теперь я буду вести себя благоразумнее и буду прислушиваться к твоим словам. Ты знаешь – нрав у меня крутой, и, возможно, не всегда мне удастся вести себя деликатно. Единственное, что я обещаю наверняка, – любить тебя до конца своих дней. Вряд ли наше будущее будет безоблачным. Идеального мужа из меня, наверное, не получится. Но я постараюсь… Ведь я люблю тебя!
Этим было сказано все. Перед ними лежало будущее, в котором наверняка случатся и бури, и грозы. Но Николь ни за что на свете не променяла бы его на безмятежную жизнь в одиночестве. Перед ними лежало будущее, которое они построят сами.
