родственниц своих друзей. Да к тому же у него не было обыкновения делить постель с невинными пташками типа Сабрины. Он предпочитал женщин старше и опытнее, которые всегда знали, чего хотят, которые ждали от него денег или щедрых подарков и ничего больше.
Понимая, как близок он к тому, чтобы нарушить им же установленные правила, он, кляня себя на чем свет стоит, оторвал от себя Сабрину и, с трудом восстановив дыхание, насмешливо проговорил:
. — Думаю, сравнение не в пользу твоего кузена?
Сабрина мгновенно очнулась. Она стояла перед ним, растерянно моргая ресницами и приоткрыв припухший рот, и не знала, что сказать.
Так продолжалось всего лишь секунду, а потом, прежде чем он сообразил, она развернулась и влепила ему увесистую оплеуху.
— Ах ты, подлец!
Он дотронулся до щеки, и его глаза вновь засветились насмешкой.
— Для ребенка, — добродушно произнес он, — у тебя ручка что надо!
— Не смей называть меня ребенком! Понял? Но он опять улыбнулся и прошептал:
— Должен признать… целуешься ты не как ребенок!
Сабрина в ярости бросилась к дому. Она вбежала в свою комнату, захлопнула дверь и подумала о том, как ей жить в одном доме с Бреттом, если его визит затянется. Или она убьет его или…
Глава 8
Если Алехандро и обратил внимание на то, как его дочь грубо отвечает на вопросы гостя, он ничего не сказал. Ничего он не сказал и по поводу красного пятна на щеке Бретта. Но он размышлял.
Сабрина же ни о чем не могла думать. Она была в ярости. Ей было стыдно вспоминать, как она вела себя с Бреттом.
Все еще под впечатлением утренних событий она отказалась вечером сопровождать мужчин к де ла Вега. Кроме всего прочего, ей не хотелось отвечать на вопросы тети Франсиски и всех прочих любопытных дам.
Но если Сабрина избежала допроса с пристрастием, то Бретту пришлось его выдержать. Алехандро, правда, предупредил его насчет своей сестры, но Бретт даже представить не мог ничего подобного.
Они приехали к де ла Вега за несколько минут до остальных гостей, и Франсиска даром времени не теряла. Едва дождавшись, когда Бретта наконец представят ей, она забросала его вопросами. Когда он приехал? Долго ли намерен оставаться? Женат ли? Почему не женат? Подыскивает ли себе невесту?
Даже если бы Бретт не знал от Сабрины о возможном браке кузенов, неприкрытая неприязнь Франсиски и ее грубые вопросы указали бы ему правильную причину. Да и Карлос смотрел на него с затаенной враждебностью.
Напряженность между ними возникла сразу, едва их представили друг другу. Бретт сразу раскусил Карлоса — его самовлюбленность, эгоизм и жестокость… и огорчение из-за невесть откуда взявшегося соперника. Карлос тоже составил себе мнение о Бретте — богатый гринго, слишком мужественный, чтобы не произвести впечатление на юную Сабрину. К тому же, американо слишком уж в дружеских отношениях с Алехандро, и это тоже пришлось Карлосу не по вкусу.
Не договариваясь, они вместе вышли во двор. Враждебные действия открыл Карлос. Его глаза горели холодным блеском, когда он язвительно проговорил:
— Как странно, что вы именно теперь появились в нашей глуши. Алехандро ничего не говорил о том, что вы собираетесь приехать. Мы даже не знали о вашем существовании… Мой дядя редко говорит о родственниках своей покойной жены, однако я совершенно уверен, что о вас он не говорил ни разу. И Сабрина тоже. Почему?
Ничего особенного в словах Карлоса не было, однако по его тону было понятно, что он имеет в виду что-то нехорошее.
Бретт удивленно поднял брови, понимая, что его провоцируют.
— Почему? — спокойно переспросил он. — Наверно, потому что Алехандро не любит сплетничать. А что касается Сабрины… — Бретт пожал плечами и насмешливо блеснул глазами. — Женщины не любят выдавать свои тайны… особенно другим мужчинам.
Бретт с удовольствием смотрел, как Карлос багровеет и сжимает кулаки.
— Какая же это сплетня, когда сообщают о существовании родственника… пусть даже дальнего?
Совершенно очевидно, Карлос хотел, чтобы Бретт оказался близким родственником. К тому же, что-то в жадеитовых глазах Данджермонда и дерзком выражении его лица не давало ему покоя. Глядя на Бретта, он думал о том, что уже встречался с ним раньше. Но где? И когда?
И у Бретта появилось такое же ощущение. Он явно видел этого испанца не в первый раз. Где же пересеклись их дорожки? Когда? Скорее всего, в Новом Орлеане. Или в Испании?
Поскольку Бретт промолчал, Карлос, поняв бессмысленность открытого столкновения, выдавил из себя улыбку.
— Прошу прощения за такие вопросы, но Сабрина — моя невеста, поэтому мне не все равно, кто живет в ее доме.
— Ваша невеста? — переспросил Бретт, чувствуя, что ему трудно дышать. — У меня сложилось впечатление, что пока еще ничего не решено… Алехандро не сообщил мне об официальной помолвке. И Сабрина тоже.
Карлос победно улыбнулся, и в глазах у него сверкнул злой огонь.
— Мы с Сабриной давно обо всем договорились, и оглашение — всего лишь пустая формальность. Родители полностью одобряют нас. Они даже очень хотят, чтобы мы поженились… почти так же, как мы с Сабриной.
Бретт не поверил Карлосу. И все же… Сегодня утром он видел Сабрину в объятиях этого человека, и Сабрина сама намекнула ему на возможность их брака, так что почему бы и нет?
Алехандро позвал Бретта, и разговор на этом закончился, что было к лучшему, с точки зрения Бретта. С каждой минутой он испытывал к Карлосу все более сильную неприязнь. Чуть ли не вздохнув с облегчением, он подошел к Алехандро, который представил его приехавшим мужчинам. Вскоре они все устроились в библиотеке, оставив Франсиску занимать дам.
Библиотека в доме де ла Вега была длинной узкой комнатой с удобными, хотя и слегка потертыми кожаными креслами, большим столом и книжным шкафом соснового дерева. Яркий ковер покрывал дощатый пол. Бретт, глядя на него, наконец вспомнил, какая мысль мелькнула у него, когда он только увидел гасиенду де ла Вега.
Конечно, это довольно богатая семья, но их богатство несравнимо с богатством дель Тор-резов. И гасиенда поменьше, и построек не так много, и дом внутри убран не так роскошно. Неожиданно ему пришло в голову, что Карлос хочет жениться на Сабрине из-за денег. Не то чтобы Сабрина была нехороша для Карлоса, но вряд ли им руководила только любовь. Бретт усмехнулся про себя. А ему-то какое дело? Брак ради денег или положения было делом обычным в его среде, однако то, что эта участь ожидает Сабрину, показалось ему неприятным. В самом деле, она мало что получит от такого брака! Зато Карлос — все. И красивую жену, и состояние!
Луис де ла Вега попросил тишины, и следующие несколько часов Бретт с тревогой вслушивался в то, что рассказывали собравшиеся мужчины. Время от времени он хмурился и хотел включиться в общий разговор, но, помня, что он чужой здесь, оставил все свои
