– Керим, знать добро – прекрасно, но знать только его – это ловушка. Люди тьмы страстно мечтают о том, чтобы исчезла граница между запретным и дозволенным. Ведь кто тогда уличит их. Мусульмане за воровство рубят руку. Где-то сажают в тюрьму, где-то порют, а где-то, может, говорят «пусть тебе будет стыдно, нехороший человек!».
– Благословенна страна, в которой так.
– Да. Но суть в другом. Когда вор кичится тем, что он вор, когда убийца с гордостью привязывает к седлу головы убитых – мир движется к гибели. Все религии проводят черту между хаосом и порядком. Там ли эта черта или в другом месте – неважно. Как человек искренне движется к свету – рано или поздно он придет. И всё равно, откуда начат путь.
– Но тогда что тебе за разница? Огнепоклонничество или ислам – что с того, если мы придем к одному и тому же?
Рошан засмеялся:
– Ты ведь себя сейчас убеждаешь? Значит, я прав, а ты – нет.
– Нет мощи и величия, кроме как у Аллаха!.. Ты дурак, Фаррох.
– Я честен, а это иное. Вы привыкли считать других дураками… И во что превратился этот мир? Слышишь, Керим: чтобы перенести границу между добром и злом, ее надо сначала стереть. А когда она исчезнет – пусть даже на миг, – вся силы тьмы обрушится на меня. И не знаю, выдержу ли я.
Керим в отчаянии распластался на решетке. Аргументы, приготовленные для самоубийцы, иссякали, словно сухой песок в кулаке. Когда он шел сюда, муэдзин возвестил аль-Магриб. Скоро придет время аль-Иша, а когда настанет ас-Субх – всё закончится.
Утром Фарроха казнят.
Да Иблис с ним, с безумцем! Сам-то он, Керим, если верить Рошану, давно находится во власти злого шайтана Ангро-Манью. Путь царедворца скользок, где-нибудь да оступишься. Там взятку сунешь, тут кляузу настрочишь. Слушок дурной о ком-нибудь пустишь… У евнухов мало радостей в жизни.
Пьянство. Обжорство. Интриги.
Керим ни одной не упустит.
И всё же, всё же… Ну нельзя Фарроху умирать! Аллах ведает, как ему удается, но проклятый гебр видит хорошее в любом мерзавце. Даже таком, как Керим.
И вот – предательство.
Завтра Фарроха поставят на ковер крови. А вместе с ним – всех манбиджцев, не разбирая, кто прав, кто виноват.
– Фаррох, – прошептал казначей. Вспомнил, что узник далеко внизу и, может быть, не услышит, позвал громче: – Фаррох! Послушай, безумец. Мне в прошлом году святой суфий историю рассказал. Ну сказку…
Ни звука не донеслось из тьмы. Евнух торопливо продолжал:
– Однажды одному человеку повстречался ангел. Обычный ангел по имени… по имени… Аллах ведает, как его звали. Пусть будет Габриэль. И вот человек спросил ангела: если Аллах милостив – отчего он допускает зло? Где справедливость? И ответил ангел: «Пойдем со мной. Я покажу тебе справедливость».
Керим надолго замолк, вспоминая, что дальше. Он никогда не интересовался сказками и не понимал, зачем их рассказывают. Ведь проще же объяснить обычными словами. Или же нет?.. Захочешь обмануть, сказки тоже ни к чему. Они слишком простодушны.
Он закрыл глаза. Лицо суфия-рассказчика всплыло перед ним, как наяву. Казалось, его собственный писклявый голос налился силой. В нем зазвучало убеждение.
– И вот отправились они в путь. Один из перходов оказался особенно тяжел. Путники попросились на ночлег в богатый дом, но хозяин прогнал их. И Габриэль перед тем, как уйти, открыл ему клад – огромное золотое блюдо. Вслед за тем они постучались к бедняку. Бедняк приютил их, накормил и роскошно обустроил. А утром Габриэль отнял жизнь у его коровы.
И спросил искатель мудрости: «Отчего ты поступил так? Где справедливость в деяниях твоих?» И Габриэль отвечал: «Добро и зло сокрыты от твоих глаз. Блюдо это погубит богача – придут разбойники и зарежут неправедного. А корова умерла оттого, что пришло время умереть жене бедняка. И я попросил ангела смерти, чтобы тот забрал вместо нее корову».
И возрадовался искатель. И возблагодарил он Аллаха всемогущего…
Молчание гебра начинало раздражать. Керим замолк, поперхнувшись на полуслове.
– Ну… что?.. – наконец спросил он.
– В смысле?
– Это… история. О различении… так сказать…
Рошан вздохнул.
– Скажи, – спросил он, – а что произошло с человеком, который рассказал тебе эту притчу?
– Я щедро наградил его. Накормил, приютил в своем доме.
– Ну хоть чего-то он добился. Керим… никогда не рассказывай историй с чужого голоса. Суфии вплетают в них шум базара, бескрайнюю синь неба и вонь толпы. Что толку повторять басни, когда они мертвы без рассказчика? Смерть богача не связана с блюдом. Богач был
