– Что?
– Я тебя люблю, мой бестолковый верзила.
Глава 3
КТО РАЗБОЙНИК, А КТО ПОГУЛЯТЬ ВЫШЕЛ
Утреннее солнце запуталось в ветвях сосен, и многоцветной радугой вспыхнули мириады росяных капелек. Трясогузка перепорхнула с ветки на ветку. С ее точки зрения, день начинался великолепно. Вот только прячущемуся в ветвях дозорному было не до красот природы.
– До соль ми, маэстро Джон! То есть, зверь возьми. К нам глиссирует карета.
Кусты волчьей ягоды зашевелились. Вынырнула нечесаная борода:
– Че?
– Препоясанный мечом. Знатная субдоминанта, говорю. Ограбим богатых, раздадим бедным… или как получится. Надо оповестить капитана.
– Че?
Над Деревудом неслись ликующие звуки. «Ту-ру-ру! Ту-ти-ру-ру! – выводил рожок. – Вас ограбят поутру!»
– О боги! – вскричал форейтор. – Никак разбойники?
На дорогу перед каретой спрыгнул голенастый человек. За его спиной торчали рукояти двух мечей. Приглядевшись, форейтор понял, что ошибся. Второй меч был грифом китарка.
– А ну стоять! – приказал Реми Дофадо.
– Тпру! – засуетился форейтор. – Тпру-у-у, окаянные!
Лошади замерли.
– Уже стоим, господин разбойник. Уже. – Форейтор выхватил куцую шпажонку, нацепил шляпу с пером и спрыгнул на тропинку. – А теперь выходи на бой, негодяй. Графа с графиней буду защищать, презрев собственную безопасность.
– Ну вот, милочка, – донеслось из окна кареты. – Умались. Я же говорил, что здесь водятся разбойники.
– Хоакин Истессо? Что ты говоришь, суслик? Да он просто душка!
Зазвенели шпаги. Мимо окна пронеслась щекастая физиономия форейтора.
– Требую надбавку, – успел выкрикнуть он. – Пять монет.
– Не давайте ему, – предупредил Реми. – Безобразная техника фехтования. Кто вам ставил руку, сударь?
– Мессир Туше. – Форейторские усики вновь ринулись в атаку. – Смею вас заверить, он лучший.
– Охотно верю. Ремиз!
Зазвенела сталь. Форейтор истошно заверещал:
– Йо-хо-хору! Йо-хо-хору!
– Не сдавайтесь, Том, – замахала из окошка графиня. – Даю шесть монет!
– Поздно, сударыня.
В окошко кареты просунулась радостная физиономия Дофадо. Одно из полей его шляпы было наполовину срублено шпагой и свисало подобно уху спаниеля.
– Добро пожаловать в Деревуд, господа. С этого мгновения вы наши гости.
– Право, это как-то неожиданно. – Граф брезгливо выпятил нижнюю губу. – Том, где ты, проходимец? Так-то ты защищаешь честь и имущество хозяина?
– Я здесь, ваша светлость, – простонал из кустов форейтор. – Негодяй тоже обучался у мессира Туше. О, какой позорный пинок моей репутации!
– Ничего, ничего. Не открывайтесь на выпаде, сударь. А теперь, ваши светлости, прошу следовать за мной. Капитан Истессо ждет вас.
Бум.
Бум-бум-бум.
– Капитан! Капитан Хок, проснитесь! Вставайте же наконец!
История повторялась. Хоакин спал сладким сном и в изголовье его лежала черная книга. Раскрыта она была на развороте с июньским календарем гостей Деревуда. Вчера Истессо убил полночи на то, чтобы заполнить таблицу. Маэстро Квинта-Ля недаром говорил о сезонной ограбляемости. Несколько формул, открытых им, позволяли с точностью рассчитать, кого встретят разбойники в тот или иной день.
За прошедшие сто лет формулы не ошиблись ни разу. Тем не менее клеточка, соответствующая сегодняшнему дню, была пуста. Разбойники не ждали никаких гостей.
Сосны по сторонам дороги кружились в танце. Те, что подальше, вальсировали степенно, медленно, ближние выплясывали польку, уносясь вдаль со сверхъестественной быстротой. Карета мчалась сквозь лес, в самое сердце разбойничьего Деревуда.
– На каждом дереве – по разбойнику?! – ахала графиня.
– Да какие там разбойники, сударыня. – Дофадо приоткрыл дверцу и помахал шляпой кому-то невидимому. – Смех один. Патетико ленто, как говорится.
Граф дробненько захихикал. По крыше кареты зашуршали ветви лещины.
– Ай-йо-йо-йо! – воодушевленно вопил Том. – Хей, залетные!
– А егеря? Егеря что?
– Оленей вволю бьем, – степенно отвечал Реми. – Егеря прикормлены. Они у нас, если хотите знать, сударыня… Ах, куда ж тебя звери несут! Заворачивай! Заворачивай!
Карету тряхнуло, бросило в сторону. Взвизгнула графиня. Миг невообразимой тряски, стук, скрежет – карета остановилась. Реми молнией вынесся наружу:
– Ах чтоб тебя!
Дорогу перегораживало бревно. В кустах сидели растерянные стрелки. Дофадо схватил за грудки их предводителя – здоровяка в холщовой рубахе:
– Эт-то что за фуга? Что за самоуправство?!
– Простите, господин Дофадо, накладочка вышла. – Щеки здоровяка дрожали, словно студень. – Мессир Малютка распорядился. Живописности пейзажной для, говорит… А бревно мы уберем!… Ей-богу уберем!…
– М-мерзавцы! Убрать немедленно! Стаккато!
Молодцы в зеленых камзолах засуетились: кто волок бревно, кто тянул на тропинку карету. Дофадо же все не мог успокоиться. Тряс здоровяка так, что у того плечи ходили ходуном.
– Каналья! До конца жизни нужники аранжировать будешь! Не при дамах будь сказано. – И к гостям: – Добро пожаловать в Деревуд.
Крышка чайника откинулась в сторону. Маггара закружилась над спящим капитаном.
– Хоакин, вставай, – потянула она разбойника за волосы. – За тобой пришли.
Стрелок открыл глаза:
– За мной? Скажи, что сейчас встану. И спроси, что случилось.
– Хорошо, Хок.
Розовое пятнышко порхнуло к двери:
