– Повязку с него снимите и выйдите все, – приказал незнакомый голос – Живо.
Шершавые пальцы воина сорвали с лица пахнущий жиром платок. На ушах его преосвященства остались ссадины.
«Да простят им боги, как я простить не могу», – вздохнул он.
Конвоиры ушли. Ледяная волна куснула затылок, а потом полог задернулся. Жрец огляделся. Убранство шатра показалось ему чересчур бедным. Обшитые алым и зеленым шелком кожаные стены. Мебели негусто: шкуры, два сундука, очаг. Над очагом -дыра, чтобы дым уходил; в нее проглядывает бирюзовая звездочка – глаз зверя великого. Жрец подмигнул звездочке, словно старому знакомому.
Все не так плохо. Небо смотрит на своего слугу и помогает ему. В шатре тепло, ноги быстро отходят – словно тысячи иголочек впились в стопы и щиколотки. Жизнь продолжается.
– Приветствую вас, ваше преосвященство.
Ближний сундук зашевелился, и жрец понял, что зрение обмануло его. То был не сундук, а сам Финдир – варварский король.
– Вечер добрый, величайший из заимодавцев и вытрясателей долгов.
– Добрый, добрый. Давайте без церемоний, да? Как меж вами водится.
– Прекрасно. Значит, без титулов. Финдир, я прибыл к вам с деловым предложением.
– Весь внимание.
Жрец вытянул ноги к очагу. Вот и все… Покалывание в стопах исчезло. И не скажешь, что только что прогулялся по сугробам почти босиком.
– Я хочу предложить вам место в Дюжине, Золотой Чек.
Варвар покачал головой. Он рассчитывал на большее, да, собственно, к тому и шло. Но жрец был готов к этому.
– Я знаю, о чем вы думаете. Войдите в наше положение. Вы – первый из варварских королей, с кем можно иметь дело. До вас были всевозможные Фьоки, Хренриры и Брюквильды. Безусловно, они были хороши… как варварские короли. Но Дюжина требует утонченности.
С этим варвар согласился. Аларик захватил то, от чего короли Террокса стремились избавиться, – Ланселота. Он подчинил и использовал силу, которая внушала королям необоримый ужас. Естественно, те должны были приползти на брюхе.
Так что можно приступать к тому, что варвары умеют лучше всего. К торговле.
– Вы говорите обидные для моей страны вещи, ваше преосвященство. Фьоки и Хренрир – выдающиеся властители. О Брюквильде я не говорю.
– Вы меня неправильно поняли.
– Я понял вас прекрасно. Вы хотите дать мне зверя великого?…
– Да.
– Затем свершится подношение даров. Жертвенная дева отправится в пасть чудищу. – Финдир посмотрел на бирюзовую звездочку. – И за все это великолепие вы потребуете… Ну тут к ведуньям ходить не надо – Ланселота.
– Вы хорошо понимаете ситуацию, Финдир.
– Я понимаю ее еще лучше, чем вам кажется. Объясните, ваше преосвященство: для чего мне заключать соглашение? Я не люблю невыгодных сделок. Вот смотрите: в лесу прячется несколько сотен бухгалтеров… сотен, а может – тысяч. Мне достаточно хлопнуть в ладоши, и к утру из вашего черепа сделают чашу. Храмовое чудище – Катаблефас – останется без хозяина. Пока выберут нового жреца, пока то, пока се – это пройдет время. А оно драгоценно. Варварские войска с Ланселотом во главе войдут в портал. Вы следите за моей мыслью, ваше преосвященство?
– Да-да, продолжайте.
– Продолжаю. Одна за другой падут все страны. Чудища погибнут. Я следил за происходящим в мире: вы ничего не смогли противопоставить Ланселоту. Скажите, ваше преосвященство: на кой ляд мне ваша Дюжина, если я через месяц смогу ее упразднить?
Жрец потер подбородок.
– Вы рассуждаете довольно остроумно. Однако в ваши умозаключения вкралось несколько ошибок. Позвольте, я их укажу.
– Сделайте милость.
Жрец завозился, устраиваясь удобнее. «Дивная вещь – эти шкуры, – подумал он, – надо бы и у себя в храме такие завести». Финдир услужливо протянул подушку.
– Благодарю вас, Золотой Чек. Итак, ваши упущения…
Жрец прикрыл глаза. Варвар сидел неподвижно, ничем не выдавая своего нетерпения.
– Прежде всего, Финдир, задумывались ли вы, что у меня нет дома?… У королей есть дворцы: Камении, Пустоши, Скалии. Я один без гнезда.
– Ну а Храм?
– Который из нескольких десятков? Они все равноправны. Скажу более: портал, который вы стережете, выбросит меня в любом храме по моему желанию.
– Так-так.
– Сразу же возникает вопрос: где живет Катаблефас? Он не может обитать в одном определенном храме – это значило бы, что равновесие нарушено. Что кто-то из королей обладает (пусть и неявно) двумя чудищами. С другой стороны, не может же в каждом храме жить по зверю. Ведь тогда весь Террокс попал бы под мою власть.
– Очень интересно. Простите, что перебиваю, ваше преосвященство. – Финдир пощелкал пальцами, подыскивая слово. – Я слышал, что в храме живет философствующий камень, Квинтэссенций. И что он вездесущ…
Жрец на мгновение замер, выкатив на короля круглые непонимающие глаза. Затем расхохотался:
– Квинтэссенций – зверь великий? Финдир, вы очень интересный собеседник. Когда вступите в Дюжину, уверен, станете украшением нашего клуба. Нет, думайте еще.
Золотой Чек помрачнел:
– Тогда я не понимаю.
– Зря я вас так расхвалил… Но истину принять всегда тяжело. Смотрите же!
Его преосвященство шевельнул плечами. Полушубок лопнул, и гигантское буйволиное тело полезло из рваных швов. Тускло блеснула змеиная чешуя на боках. Кожаный полог угрожающе затрещал, шатер накренился.
– Эй, эй! Что за шутки, ваше преосвященство! – вскочил на ноги Финдир.
Снаружи послышались крики. Зашелестела сталь, выходя из ножен.
– Успокойте стражу, – приказал Катаблефас – А то они наделают дел.
– Сейчас. Подождите.
Финдир на четвереньках выполз из-под рваной кожи. Варвары окружили шатер с копьями в руках. Как бы ни повернулись события, они были готовы защищать повелителя.
Несколько минут ушло на то, чтобы успокоить их. Затем Финдир вернулся к прерванному разговору.
– Хорошо, вы меня убедили. Значит, Катаблефас и его преосвященство – одно лицо… Позвольте нескромный вопрос: отчего вы так низко держите голову?
– Она тяжелая.
– А почему не открываете глаза?
– У меня смертельный взгляд. Ничто живое не выдерживает его.
