— Этот трюк проделывался в других ресторанах с Головко и Яницкой? — спросил Алексей Степанович.
— Естественно, я об этом подумала, — Лариса торжествующим взглядом обвела коллег, — и отправилась в те заведения, где он был с ними. Та же картина.
— Значит, официант «Тавриды» составил неточный фоторобот? — у Павла от злости задрожали руки.
— О, официант «Тавриды» составил фоторобот настолько точный, насколько мог, — отозвалась Лариса. — Нам повезло с мальчиком. То, что наговорил ему наш «жених», страшно заинтересовало парня. Он тоже собирается жениться, убийца и Светлана произвели на него впечатление людей состоятельных, мальчик захотел посмотреть, как состоятельные люди делают предложение, и, если повезет, кое-что перенять для объяснения со своей девушкой. Поэтому он подглядывал в щель между шторами, закрывающими кабинку.
— И какой же спектакль увидел? — повернулся к ней Скворцов.
— А никакого. Жених после первых поцелуев снял шляпу, сказав, что прихватил ее, потому что она приносит ему счастье, и дальше пошло, как у всех.
— В кабинке наверняка был полумрак, — предположил Константин.
Лариса кивнула головой:
— Парень этого не скрывает, но утверждает, что у него хорошее зрение, однако пристально жениха не разглядывал, это тоже правда.
— Фотографию Гурова ему показывала? — осведомился Кравченко.
— Конечно. Ответ: чем-то похож.
— Да, при данных обстоятельствах Петр Семенович не отпадает, — обрадовался Скворцов. Возненавидев врача с первого взгляда, он нутром чуял: этого типа нельзя спускать с крючка. Его страшно огорчало, что на все его предложения по Гурову коллеги смотрели поверхностно. Но теперь Алексей Степанович произнес слова, которые отозвались в душе Константина сладкой музыкой:
— Усилить наблюдение за Гуровым и выяснить, была ли Ларцева у него на приеме.
Глава 9
— А, знакомые все лица, — Гуров широко улыбнулся Киселеву и Скворцову. — Вы поговорить или сердечко пошаливает?
Константин почувствовал, что готов растерзать «милашку доктора», и сжал кулаки в карманах, усилием воли изобразив на лице дружелюбную гримасу.
— Конечно, лучше бы на прием, чем по делу, — ответил он. — Хотя больное сердце — это тоже плохо.
Взгляд Гурова стал жестким:
— Сейчас вы беспокоите меня на рабочем месте. Я не знаю, какое у вас ко мне дело, зато знаю, что чист перед законом. Если вам так необходимо побеседовать со мной, надо было записаться. Вы не думаете о репутации честных граждан. Меня, между прочим, ждут больные.
— Чем чаще вижу вас, тем больше думаю о вашей святости, — с иронией заметил Павел. — И все-таки вам придется принять нас без очереди. Или вызвать вас повесткой? Вот когда начнутся разговоры.
Петр Семенович указал им на диван:
— Садитесь. Слушаю вас. Надеюсь, вы не будете спрашивать про Свету? Клянусь, я все сказал тогда!
И все же заметно: врач чем-то испуган. Он изо всех сил старался справиться с волнением, но это плохо получалось.
— Сегодня речь пойдет о Татьяне Ларцевой, — Павел пристально смотрел ему в глаза. — Знаете такую?
— Знал, — кивнул головой Гуров. — Ведь она умерла, правда? Погибла в автокатастрофе, и я пойду на похороны. Что еще вас интересует?
— В каких вы были отношениях? — спросил Константин.
— С Таней? Ни в каких, — оперативникам показалось, что Гуров облегченно вздохнул.
— Можно конкретнее? — Киселев продолжал не отрывать глаз от его лица.
— Это трудно. Я не писатель и не поэт. Но, может быть, вас устроит такой ответ: на уровне «здравствуйте» и «до свидания», когда мы случайно виделись, — на лице врача заиграла саркастическая улыбка. — Знаю, сейчас последует вопрос, когда, где и как мы виделись. Отвечая на него, от души надеюсь, что он последний, потому что (боюсь даже предположить, сразу смех разбирает), если вы подозреваете меня в покушении на жизнь Тани, это самое глупое суждение, которое я когда-либо слышал!
— Не отвлекайтесь, — остановил Скворцов поток его красноречия.
— О, прошу прощения. — Видно было: Гуров расслабился и начал кривляться. — Может быть, я открою вам Америку, но мать Тани, Алевтина Николаевна Ларцева, тоже врач. Она работала в этой больнице долгое время, хотя материальное положение и любящий муж могли
