Девушка притащила все в мгновение ока. В такую погоду и в такое время они оказались единственными посетителями кафетерия.
— Что-нибудь еще?
— Пока все.
Дима принялся за коктейль, который он очень любил.
— Попробуй, вкусно, — предложил он Кате.
— Холодно, — девушка поежилась. Он посмотрел на нее с нежностью:
— Замерзла? А ну-ка, дай-ка сюда руки! — Перчатки из тонкой кожи не спасали ни от мороза, ни от цыпок. — Ледышки! — Дима сжимал в своих больших ладонях ее маленькие ручки, согревая их своим дыханием. — Ну как? Теплее стало?
— Спасибо.
Она хотела отнять ладони, но он, сжав их еще сильнее, принялся осыпать ее пальцы поцелуями:
— Ты выйдешь за меня замуж?
Это предложение не показалось ей неожиданным. О его отношении к ней она знала давно.
— Прямо сейчас?
— Если бы это было возможно… Так выйдешь?
— А почему ты не спрашиваешь, люблю ли я тебя?
Он не растерялся:
— Сейчас ты мне скажешь — да или нет! Это и будет ответом на все вопросы, которые я хотел тебе задать.
Девушка опустила ресницы:
— Ты знаешь сам… Да!
Дима встал со стула, подошел к ней и, обняв, впервые поцеловал Катю в губы:
— Не зря мы ушли с урока!
Больше они не говорили ни о любви, ни о свадьбе до самого выпуска. На свиданиях они строили планы на будущее: после школы они собирались подавать документы в Приреченский университет. Она — на факультет журналистики, он — на юридический.
— А когда нам исполнится по восемнадцать лет, мы поженимся.
Вспоминая те беззаботные дни, Катя закрыла глаза. Тогда, несколько лет назад, все казалось таким простым и понятным. Они были молоды, им было хорошо вдвоем… Жизнь вмешалась в их идиллию внезапно. Почти сразу после выпускного вечера у Диминой бабушки, проживавшей в Москве, случился инсульт. Несколько дней она лежала в коме, а потом, придя в себя, долгое время не могла связно говорить и шевелить правой рукой.
— Бабушку надо забирать к нам, — сказала мама Савичева, вернувшись из столицы.
— Я не против, — отозвался папа. — И еще надо нанять домработницу.
Разложив все по полочкам, они отправились в Москву. И тут вышла осечка. Старушка наотрез отказалась ехать в Приреченск. Тряся головой, разбрызгивая во все стороны катившиеся по ее щекам слезы, она сбивчиво пыталась объяснить: никуда она не поедет, здесь родились и умерли ее родители, и она сама здесь познакомилась с мужем, родила детей, тут, на Ваганьковском кладбище, дорогие ее сердцу могилы родителей и мужа. Здесь хотела бы умереть и она. Дочка и зять, слыша ее бормотание, пришли в ужас:
— Что же нам делать?
Оба работали на ответственных должностях и не собирались с ними расставаться.
— Позвони своему брату, — сказал Димкин отец.
Мама позвонила. Дядя Витя тоже не хотел увольняться ради их престарелой больной матери. Он бросил сестре:
— Динка, сама придумай что-нибудь!
Но Дина не могла предложить ничего лучшего, кроме необходимости поступления своего сына в МГУ.
— У нас с папой там есть знакомые, — безапелляционно сообщила она юноше. — Так что за вступительные экзамены не волнуйся. Будешь жить у бабушки и присматривать за ней. Врачи говорят: ей осталось недолго.
— Я никуда не поеду!
Мать с удивлением взглянула на сына, всегда соглашавшегося с ней:
— С чего это вдруг? Прикажешь нам с отцом бросить работу?
Дима побледнел от волнения:
— Мама, прошу тебя… Уговори бабушку переехать к нам.
— Это невозможно, сынок. Поверь, я бы очень хотела… — она попыталась обнять его,
