грязным, но все же человеком, который не переставал удивляться, как он докатился до такой жизни, до таких вот обстоятельств.
– Тут до тебя бывали некоторые, – продолжил Гомер и вздохнул. – Не выжили… Квалификации не хватило, как Чифу показалось.
– Ты бы умылся, – посоветовал ему Том и пошел смотреть новое рабочее место.
2
Работать было просто. По утрам Том прогуливался вдоль стеллажей, выбирая, что бы такое ему починить, и как-то сам собой находился ответ. Иногда это оказывался какой-нибудь допотопный телевизор, иногда компьютер. Если не было настроения, Том занимался телефонией или возился с принтерами, факсами, сканерами. Если вдруг ощущал в себе достаточно сил и способности к сосредоточенности, выбирал блоки, о назначении которых не всегда даже имел понятие. Но почему-то это не мешало Тому влезать в них и ковыряться с умом – то есть не наобум, кое-как, а действительно добиваясь результата. О том, как это у него в итоге получалось, Извеков опять же не имел никакого понятия.
Это было странно. Но странность – такая штука, которая улетучивается, испаряется сама собой, если происходит изо дня в день, если повторяется с неизменным успехом, и тогда появляется привычка к ней… А что же это за удивительное явление, которое наступает с неизбежностью восхода солнца? Ведь, если разобраться, и восход солнца – тоже странность, если не сказать больше. Величайшее чудо, но мы-то его так не воспринимаем, потому что оно уже восходило биллионы раз и еще столько же будет восходить…
Все же Извекова немного беспокоил Гомер. Тот крутился рядышком и поглядывал иногда очень уж внимательно. К тому же он тоже соображал в электронике. Не очень много, но если взять нормальные, достаточные для обычного человека представления, то уж побольше Тома. Вернее, куда больше, чем тот мог бы объяснить словами. И иногда старик приставал:
– Николас, скажи, как ты это делаешь? Ты поясни, чтобы я тоже понял.
Дальше шла обыденная инженерная тарабарщина, в которую Том вначале пробовал вникать, но потом бросил это дело, все равно ничего в ней не мог уразуметь. А Николасом старик называл Томаза, потому что тот решил пока так себя называть – Николас Клеве. Это было проще, чем прикидываться кем-то еще.
Через неделю, когда они отправили очередную партию отремонтированных телевизоров в какой-то магазин подержанных вещей, которые тут процветали, особенно в малообеспеченных районах, неожиданно появился Чиф. На всякий случай, на будущее, Том решил называть его этим прозвищем как именем – с большой буквы.
Чиф был строг, но уже совсем не агрессивен, скорее наоборот. Что-то в нем появилось от малознакомой, нетренированной и непрактикуемой вежливости. Это было понятно, потому что Том, как ни смешно, теперь на него работал. Чиф был даже молчалив сначала. Походил, посмотрел, оценил, прикинул, потом подозвал обоих подручных и удалился в темный уголок склада. И там стало что-то происходить…
Том прислушался. Как уже бывало, если он старательно к чему-то прислушивался, то начинал слышать на таком расстоянии, что нормальному человеку пришлось бы для этого воспользоваться спецаппаратурой.
– Ты, Гусь, не ерепенься, ты деньги выкладывай! – говорил Чиф. – Сколько у тебя?.. М- да, не густо. Ты бы лучше еще пошарил по карманам. А ты чего смотришь? – вероятно, он обращался ко второму. – Ты тоже давай. Мне твои гроши не нужны, мне еще сто семьдесят монет не хватает…
– Да чего с ним цацкаться, Чиф? Он же у нас как раб…
– Вот то-то и оно, что не раб. Парень оказался чистым золотом, и лучше, чтобы он так же дальше пахал.
– Куда он денется? – заговорил другой, видимо, пресловутый Гусь. – По-любому у нас останется…
– Он умный. Ты это уже понял, Гусь, или как? А если умный, он, если захочет, и вас, обоих идиотов, и меня проведет. И хорошо, если просто так удерет, а то и полицию… настоящую полицию сюда наведет. Чем ты тогда будешь убытки возмещать?
– Если он такой… тогда, может, его…
– А чинить весь этот… – дальше Том не очень понял, видимо, это было какое-то специфическое африканерское ругательство, – ты будешь? Ты даже дырку в своей заднице не найдешь без подсказки. В общем так, наличности у меня пока нет, не вернулись еще деньги из тех лавочек, куда мы эту лабуду электронную сдаем, и потому я на мели. Так что выкладывайте сколько у кого есть. Я же все равно потом отдам… А ему нужно эти пятьсот монет обязательно всучить. – Чиф помолчал, видимо, еще разок пересчитывая наличность, которой они втроем располагали. – И хорошо, если он прибавки не потребует.
Потом, спустя часок или около того, Чиф подошел к Тому сзади, неслышно, как он полагал, но Том все равно его слышал, такой был послеэффект от его прислушивания к их разговору в другом конце склада.
– Белый, – сказал Чиф вкрадчиво, – ты на самом деле инженер, а я тебе сначала не поверил.
Том обернулся, вытирая руки ветошью, потому что они были пыльными от возни во внутренностях очередного компа.
– Притом хороший, – добавил он, посматривая на негра с интересом.
– Хороший, – согласился Чиф. – Ты вот что, ты получай свои деньги. Семьдесят рандов тут не хватает, но это за мной – на днях верну. И кормежку тебе мы тоже получше устроим. Мне ребята говорили, ты нашу фасоль с китайской тушенкой не перевариваешь.
– Мне бы зелени побольше, салатов разных, – сказал Том. – Да и мяса настоящего, а не консервов. Иначе… – он не договорил.
