– Денис, – вспомнил вдруг Рост имя Бойца, – ты не высчитал их скорость, пока они подлетали к нам?
– Еще как высчитал. – Денис помолчал, сегодня он был не очень разговорчив. – У меня вышло, семьдесят километров в час они выжимают запросто. Наверное, без труда раза в полтора быстрее могут… Одно слово – хищники.
– Но на марше меньше, – добавила Сонечка. – Не больше пятидесяти. Видно, силы гребцов на котлах берегут.
Ростик кивнул, с этим было глупо спорить. Так делали люди, почему бы так же не поступать и пурпурным?
– Знаешь что, – повернулся Боец к Сонечке, – ты давай спускайся. И сразу, слышишь, сразу иди с Перегудой или под больницу… Да, в больнице будет лучше всего. Туда и отправляйся, хорошо?
– А ты? – мрачно, как-то очень уж решительно спросила Сонечка.
– Меня не жди. Я вот теперь с ним, с Гриневым. Мне воевать придется.
– А мне не придется?
– Времени мало, – жестковато сказал Боец. – Давай прощаться… На всякий случай.
И Ростик понял, что Денис все продумал заранее. Рост отвернулся, пока ребята обнимались. Потом девушка вдруг заплакала. И стало ясно, что она тоже о чем-то догадывается, только не хочет об этом говорить вслух. Вдруг это окажется правдой, и если она скажет, что думает, то ничего уже нельзя будет изменить.
Боец застегнул на девушке лямки и стал нежно, очень медленно опускать ее на землю. Когда все кончилось, он поднял лямки и долго стоял в противоположном углу корзины, глядя вниз, перегнувшись через край. Потом махнул рукой и прокричал изо всех сил:
– Иди! Не жди. Тебе нельзя ждать!
Потом решительно, словно у него все внутри разом обратилось в пепел, подошел к Ростику. Хрипло дыша, выговорил:
– У нее будет ребенок. Уже скоро.
– Это хорошо, – ответил Рост, потому что не знал, что еще можно сказать.
Они помолчали. Каким-то образом, словно стая волков, атакующих загнанную добычу, приближающиеся треугольные машины казались красивыми и неукротимыми. От них невозможно было оторвать глаз.
– Как думаешь, командир, – спросил Боец, – их вообще-то сбить можно?
– Не знаю, – отозвался Рост. – Ты их дольше наблюдаешь.
– Верно, я их уже две недели наблюдаю, начальству докладываю…
– А они? – спросил Ростик почти лениво.
– Просили панику не сеять… Я вот что скажу. Я считаю, нужно показать людям, что их можно сбивать. Иначе они все тут разнесут, и мы ничего не сможем поделать.
– Теперь они в любом случае все разнесут, Денис.
– Верно. Но если ни одну из этих машин не сбить, люди будут думать, что это невозможно. А если сбить… Помнишь, Дондик сбил одну из летающих лодок, когда пурпурные только- только на нас навалились. И сразу все успокоились – врага можно заваливать и даже оставаться в живых после этого.
– Сейчас будет сложнее.
– Тоже верно. – Боец каким-то очень злым, жестким взглядом посмотрел в угол корзины. Там на полу валялись кислородные баллоны. – Ты уже догадался, что я надумал?
Рост вздохнул.
– Будет лучше, если ты все объяснишь словами.
– Все очень просто. Мы тут с тобой торчим над всем городом, к нам они в первую голову и подлетят. Если у кого-то из них засвербит, он захочет посмотреть, что это такое за устройство парит на веревочках. И подойдет близко, так близко, что… В общем, если выждать момент, если они не расстреляют шар издалека, у меня будет шанс. Ведь взрыв должен быть сильный, верно?
– Да. Водородный баллон на несколько сотен кубометров и хотя бы одна десятая часть того же объема кислорода создадут газовую бомбу потрясающей мощи. Такая бомба не то что этот черный треугольник собьет, она может и обсерваторию в землю вогнать.
– Обсерватория уцелеет, – странно улыбнувшись, проговорил Боец, словно все знал заранее, – должна уцелеть… Значит, я все правильно рассчитал. И нужно только выждать момент.
Рост набрал в легкие воздух. Потом выдохнул его. И твердо проговорил:
– Почему ты? Нас тут двое. Нужно как минимум тащить жребий.
– Никакого жребия, командир. – Опять эта странная уверенность, словно в голове у Дениса уже все было разложено по полочкам. А может, в самом деле, как настоящий солдат, он шел в бой, избавившись от всех жизненных забот и тревог, – фигурально выражаясь, переодевшись в чистую рубаху и исповедовавшись перед смертью. – Если кто-то и сможет изгнать этих гадов из Боловска, так это ты. Поэтому тебя нужно сохранить, и ты отсюда уйдешь.
