Таким образом, вместо одного укрепления получилась система, как минимум, из двух неправильных крепостей, причем их расположение исключало взаимную поддержку во время осады. Ростик осознал это, едва взглянул на карту. И вот, когда эти укрепления были все-таки установлены, вдруг стало ясно, что до предполагаемого сражения остается еще месяц, а деятельность изображать нужно, и строители представлялись самой отмобилизованной командой… В общем, как сказал Каратаев, когда прилетел как-то на Перекоп, построение этой крепости перед центральным холмом оказалось «отличным компромиссом» между воинами и теми, кто хотел что-то делать, но не знал, что именно.
Рост так и не понял, что же было в этом компромиссного, но очень уж сильно не возражал. Он и не ожидал от начальства такого подарка – опорной крепости, где можно было расположить старцев, летунов и центральный командный пункт. Правда, разохотившись, он предложил еще выставить крепость между этой центровой и морем, да еще, хорошо бы, соорудить укрепление в сторону к болотам, то есть по дополнительной – на север и на юг. Но Мурат, погостив в свежеиспеченной крепости пару ночей, даже толком не ответив на это предложение, улетел в Боловск. Со всем своим штабом… Потому что на горизонте уже появились разведчики армии пауков.
До нее было еще далеко, более ста пятидесяти километров. Но для начальства и этого хватило. Тем более что с борта гравилета зрелище наступающей паучьей армии производило сильное впечатление. Теперь пауков стало чуть-чуть меньше, чем ожидалось, должно быть, часть отстала или просто рассеялась, но зато они не скрывались. И всей массой перли на запад, спина к спине, поднимая пыль, объедая по дороге все, даже мельчайшие стебельки травы. Да что там трава – сами камни, после того как по ним проходила эта армия, становились какими-то более округлыми, словно пауки их обсасывали, надеясь выжать хоть немного питательных веществ.
Когда Рост с Пестелем и Квадратным впервые облетал пауков с их тыла, по восточной кромке, и обратил на это внимание, Ким, сидящий, как всегда, за рычагами, приспустился и прошел на бреющем.
– Верно, – согласился он. И добавил: – Может, это психология так с нами играет?
– Они просто вколачивают камешки в землю, когда топают по ним, – ответил Пестель, который был довольно изобретательным, когда дело касалось животных.
– Не уверен, – признался прямодушный Квадратный. – Иные из этих валунов при всем желании не затопчешь.
Рост подумал и лишь тогда все понял. Он вздохнул и высказался:
– Экскременты. В виде какого-то липкого пуха. Он и собирается около камней, потому что по песку способен размазываться как навоз.
Пестель чуть не выпал в боковое окошко, когда Ким еще раз пробрил дорогу, пробитую пауками. Наконец он огласил:
– Точно. Видели, как антигравитационные блины этот навоз взвихряют? – Помолчал. – Это что-то значит?
– Если это гуано перекатится через отравленную зону, – отозвался Рост, – двинет в нашу сторону и «вымостит» отравленный участок, то ничего хорошего…
Он не договорил. Эта догадка стоила того, чтобы обдумать ее неторопливо. А пока можно было надеяться, что это вещество, как и тополиный пух, легко сгорает… Что было незамедлительно опробовано, и с неплохим результатом.
Вот только остальные проблемы так легко не решались.
Глава 12
Первые стычки насекомых с пауками произошли в последний день июля. Рост в это время болтался где-то совсем на севере, уже в который раз пытаясь определить, могут ли пауки обойти по мелководью отравленный вал, поэтому узнал о них лишь вечером, когда вернулся с Кимом в центральную крепость. В его отсутствие тут верховодил Каратаев, он составлял какие-то списки, носился по коридорам, выспрашивал людей, которым все его попытки посчитать, сколько же у них сил и как их расставить вдоль вала наилучшим образом, казались ненужной тратой времени.
Особенно злился по этому поводу Достальский. Он не раз разругивался с Каратаевым на веки вечные, но проходил час-полтора, и толстенький с проплешиной Каратаев, который в последнее время завел манеру ходить в почти сталинском френче и мягких сапожках, снова приставал к капитану, чтобы «усовершенствовать» свои драгоценные документы.
Докладывая Достальскому, что, по его мнению, пауки пройти через мелководье, конечно, смогут, но в небольшом количестве, хотя фланг, разумеется, лучше подкрепить летучим резервом, Ростик обратил внимание, что капитан как-то хмур и, что было на него совсем не похоже, раздражен. Поэтому, прервав свой доклад, который Достальский выслушивал слишком уж невнимательно, он спросил в упор:
– Ты чего такой напряженный, капитан?
Достальский потер с силой лицо, словно пытался отогреть его.
– Неужели так заметно? – Он невесело улыбнулся. – Понимаешь, как-то так, брат… – он опустил голову. – Никогда не боялся смерти, разучился ее бояться, но сейчас… – Он собрался с духом и посмотрел Ростику в глаза. – Предчувствием это называется.
– Брось, – посоветовал капитану Ким, который стоял рядом с Ростом, хотя мог бы и не появляться пред очи командира. – На тебя слишком много людей смотрит и по твоему самочувствию свои шансы подсчитывает.
– Сам знаю, – резковато бросил Достальский. – Ничего поделать не могу… Самое обидное, что я так и не увижу, чем все это закончится. – Он снова попытался улыбнуться, хотя лучше бы не пытался. – Ладно, отдыхайте… Хотя нет, Рост, – он смотрел в стол перед собой, руки его лежали спокойно, но в их положении было что-то, что наводило на мысль о способности сдаться и подчиниться… смерти? – Пауки наконец-то напоролись на наших богомолов. Ха, никогда не думал, что скажу о насекомых, как о «наших». Что бы это
