Курили они недолго…
Когда 'процесс' пошел заново, Быков не выдержал, слегка пошевелился, стал ожесточенно царапать себе ноги.
В это момент позвонил Михаил.
'Объект прошел Плановую!' – Скороговоркой сказал он, – 'Теперь жди гостей!', – и отключился.
Серегу подмывало самому позвонить ему и как можно громче сказать, что 'процесс' подготовки к 'акту' идет полным ходом, но почему-то передумал. Где-то на самой границе восприятия звука ему почудился даже не шорох, а некое ощущение звука, которое создает тяжелое тело, продираясь через мелкую сосновую поросль. Или нескольких тел.
'А если покушение запланировано именно на сегодня?' – Вдруг пришла в голову шальная мысль. – Что тогда ОНИ будут делать с 'моими' любовниками? Неужели в них тоже будут стрелять?
Секунды тянулись, как в концовке баскетбольного матча, в котором у тебя преимущество в одно очко, но мячом владеет соперник и у него еще есть возможность бросить по корзине…
Быков очень медленно приподнял голову, так же осторожно повернул ее в ту сторону, откуда ему почудился звук.
Ничего не происходило. Через несколько десятков секунд, когда от неудобной позы стала затекать спина, примерно в полутора сотнях метрах от полянке едва заметно шевельнулась сосновая веточка. Из-за нее ненадолго выглянуло лицо молодого мужчины. Он оценивающе глянул на голую парочку, слившуюся в любви на капоте многострадальной 'Жиги', потом так же беззвучно исчезло.
Бывший тренер с нарастающим беспокойством ждал чего угодно – криков, выстрелов; но все по-прежнему оставалось тихо. Если тишиной можно считать громкие сладострастные стоны женщины на капоте.
Примерно через пару минут после того, как пикантную сцену наблюдал еще один свидетель, мимо 'сладкой парочки' на большой скорости проскочили две машины с ослепляюще-яркими фиолетовыми вспышками где-то между бампером и капотом, не снижая скорости, скрылись в сторону обкомовских дач.
Серега облегченно вздохнул. На сегодня 'акция', если бы она была запланирована, все равно сорвалась, причем без участия Быкова и его друзей.
А комары жрали Серегу еще битый час, пока не уехали, наконец, на своей 'пятерке' утомленные, но счастливые мужчина и женщина, своей внеплановой страстью, возможно, спасшие жизнь губернатору.
Быков позвонил Игорю сразу, как только красная 'Жига' выползла на асфальт. Перед этим она немного побуксовала в лесу, наполнив сердце Быкова мстительной радостью, но радость эта была, как говорилось в одной известной рекламе, неполной – мужик, похоже, был опытным не только в любовных делах.
Быков, понимая, что может 'засветить' себя и место засады, как ему показалось, очень скрытно вернулся к тому месту, где его высадил Игорь. Касюк остановился у обочины, сделал вид, что подкачивает колесо. Быков тем временем прокрался к задней дверце 'десятки', залез внутрь и притаился на заднем сидении машины.
Игорь критически осмотрел то, во что превратился Серегин 'снайперский' костюм всего за пару часов, проведенных в засаде у полянки, но, как всегда, промолчал. Быков знал: прежде чем критиковать или что-то посоветовать, старый друг обязательно разузнает все про устройство маскировочных костюмов для засады в лесу, после дождя, и только потом в корректной форме позволит себе высказать некоторые рекомендации о том, как должен быть устроен 'снайперский' наряд. А иначе для него замечание просто не имело смысла – зачем человеку лишний раз 'тыкать в глаза' тем, от чего он сам, возможно, страдает и так больше других?
Переоделся бывший тренер в обычную одежду, не доехав до поста ДПС метров пятьсот. Позвонили Мише. Тот ничего спрашивать не стал, но, судя по всему, по бодрому голосу звонивших, догадался, что пока все в порядке – все целы.
Встретиться договорились вечером во вторник, или в среду – в зависимости от того, как будут складываться обстоятельства.
Дома, пока машинка-автомат утробно 'переваривала' Серегин 'снайперский' костюм, освобождая его от впитавшейся грязи, травы, листьев и прилипшей хвои, Быков, как заправский 'разведчик', забрался в горячую ванную и занялся анализом того, что он увидел и почувствовал, а также тем, как нужно усовершенствовать его маскировочный 'прикид', чтобы в другой раз больше не уподобляться куску мяса, на котором опять вволю попируют комары.
Да и с оружием нужно было что-то решать.
'Ладно, комаров мы, думаю, победим легко.– Думал Быков.– Завтра же куплю большой тюбик самого мощного противокомаринного средства; перед засадой намажусь весь, а не только там, где костюм не скрывает тело.
Но что делать с мокрым грунтом, как с ним бороться?
Резину какую-нибудь под себя положить? Разрезать автомобильную камеру, привезти с собой… Или пару пластиковых пакетов затолкать под костюм – на грудь, живот и ноги. А если это тоже не поможет?
Так, какие средства защиты от влаги есть еще? В чем мужики любят бреднем рыбачить, когда вода в реке слишком холодная? В костюме! В обычном костюме противохимической защиты!
Ай да Быков, ай да сукин сын!
И где же мы возьмем такой костюм?
А зачем нам костюм целиком? Незачем! Нам нужна только часть костюма! А часть костюма есть где? Правильно! Часть костюма висит у матери в предбаннике лет уже двадцать – с тех пор как его туда повесил Олегов отец, бывший материн муж, в бытность, когда работал завхозом в техникуме.
Вот и сложились стеклышки в мозаике!
Завтра же поеду в Колывань!
Жалко только, что там оружия нормального нет.
Мдя! Хотел я хоть на этот раз спрятаться за широкую Мишину спину, ан нет, не получается. Опять придется брать ответственность за принимаемое решение на себя. И только на себя.
Конечно, где-то глубоко в душе я надеялся, что Михаил и Игорь скажут мне: 'Серега! Ты отличный парень! Зачем тебе рисковать там, в лесу, с 'пукалкой', заряженной солью! Давайте скинемся тебе на автомат Калашникова! Стоит он недорого, а вскладчину будет еще дешевле!'. Но жизнь так устроена, что, что бы ни случилось, в конечном итоге – каждый сам за себя. У Миши – работа, семья, профессия… На нем завязаны десятки уголовных дел. Если его неожиданно 'повяжут', судьбы десятков людей 'подвиснут', а то и вовсе пойдут 'под откос'. Нет, так рисковать Певзнер не станет. Да и мне не нужно даже предлагать ему обсуждать тему приобретения 'срока' – огнестрельного нарезного оружия.
Что касается Игоря… Если нужно, он сам рядом со мной ляжет рядом в засаду, и также будет палить в людей, стремящихся 'убрать' нашего губернатора.
Но готов ли я на то, чтобы взять на себя смелость вот так легко распоряжаться жизнью своего друга?
Нет, скорее всего. Для этого я, пожалуй, слишком труслив. Да и совесть потом, не дай Бог, что-то случиться, будет 'грызть' до конца жизни.
