информацию. Возможно, они не отсюда, поэтому я пытаюсь получить доступ к иностранным базам данных, но это займет больше времени.
Как Вы думаете, могут ли они оказаться призраками?
«Призраками» назывались те, кто ускользал от системы. Нередко они сами уничтожают информацию о себе, просочившуюся в различные источники. Весьма вероятно, что Нейт прав. В конце концов, сам Квин был призраком и намеревался превратить в призрака Нейта.
Квин ответил:
Дай мне знать, как только узнаешь что-нибудь новое.
Можешь прекратить поиски информации о Таше Лавер. Вероятно, это вымышленное имя.
Хорошая работа.
К.
Он отправил письмо.
Офис организатора парламентского большинства находился в Лонгворте на Индепенденс-авеню — втором и самом низком здании из трех, предназначавшихся для членов палаты представителей. В том же здании находился офис лидера партийного большинства, что было очень удобно. Лидеры партии меньшинства обитали в Рейберн-билдинг, массивном сооружении, приютившем большую часть конгрессменов.
Три здания — Рейберн, Лонгворт и Кэннон — стояли в ряд, немного южнее Капитолия.
Квину еще не приходилось бывать ни в одном из них. Более того, он ни разу не был и на Капитолийском холме. Он часто приезжал в округ Колумбия, но всякий раз по делам, и его встречи проходили далеко от обычных туристических маршрутов.
Впрочем, однажды он провел пятнадцать минут в мемориале Линкольна, а потом — в Мемориале вьетнамских ветеранов. Оба произвели на него неожиданно сильное впечатление. Он долго созерцал незнакомые имена на черном граните, понимая, что здесь могло бы стоять имя его отца, или дяди, или любого из тысяч знакомых ему людей, если бы удача отвернулась от них.
Закончив чтение электронной почты, он позвонил в офис Гуэрреро и представился репортером, пишущим о нем очерк. Все вышло очень просто, пригодились актерские таланты Квина. Он легко мог играть любую роль. Именно эта его способность всегда восхищала Дьюри.
Старый наставник Квина ненавидел ролевые игры и с каждым днем все охотнее прибегал к услугам Квина, если возникала подобная необходимость.
— Ты лжец от природы, — сказал Дьюри. — Не теряй этого навыка, и все у тебя будет в порядке.
Комплимент был сомнительный, но Квин не мог отрицать, что изобразить чужую личность было для него так же легко, как встать с постели.
Человек из офиса Гуэрреро выразил готовность организовать встречу конгрессмена с представителем прессы.
— Вообще-то я уже встречался с одним из ваших сотрудников, когда был в городе несколько месяцев назад. Быть может, она и сейчас мне поможет? — сказал Квин.
— Я проверю. Кого вы имеете в виду?
— Ее зовут… — Квин сделал паузу, словно листал блокнот, — Дженнифер Фуэнтес.
— О, мне очень жаль, — ответила женщина без малейшей паузы. — Миссис Фуэнтес не будет в офисе на этой неделе. Однако вам повезло. Заместитель пресс-секретаря Дилан Рэй свободен в два тридцать. Вас устроит?
— Вполне, — согласился Квин.
Ровно в два двадцать Квин поднимался по лестнице перед Лонгвортом, потом прошел под узкой аркой к холлу с несколькими стеклянными дверями с окантовкой из стали. Квин распахнул одну из дверей и переступил порог.
Системы безопасности двадцать первого века были совсем не такие, как в детстве Квина. Теперь, куда бы вы ни заходили, охранники и специальные устройства проводят тщательный досмотр, и это уже стало нормой. Доверчивость приказала долго жить, но человечество может винить в этом только себя.
Лонгворт не был исключением. Как Квин и предполагал, ему пришлось пройти через металлодетектор и рентгеновский аппарат. Именно по этой причине он оставил пистолет в отеле.
— Цель вашего визита, мистер Дрейк? — спросил один из охранников, после того как Квин предъявил ему один из своих запасных документов.
— На два тридцать у меня назначена встреча с одним из сотрудников конгрессмена Гуэрреро.
— С кем именно?
— Дилан Рэй.
Охранник посмотрел на экран компьютера, кивнул и вернул Квину документ.
— Удачного дня, мистер Дрейк.
Квин на лифте поднялся на этаж Гуэрреро и прошагал мимо офисов других конгрессменов. Некоторые имена были ему знакомы по газетным статьям или телевизионным репортажам.
Через несколько минут Квин уже входил в офис Гуэрреро. Он заметил, что здесь все не так, как в тех офисах, мимо которых он прошел. Входная дверь была отделана тщательнее, темное резное дерево отполировали до блеска, как в рекламных роликах чистящих средств.
По обе стороны от двери стояли два флага. Слева «Звезды и полосы», справа флаг Техаса. Дверь была распахнута.
Квин широко улыбнулся и двинулся по небольшому вестибюлю.
Все было устроено так, чтобы гость сразу понял: здесь происходят очень важные вещи. В центре стоял современный элегантный письменный стол с большим многоканальным телефоном и монитор с плоским экраном.
За столом сидела улыбающаяся красивая блондинка. У нее за спиной виднелись две пары двойных дверей, ведущих внутрь офиса.
— Могу я вам помочь? — спросила она с очевидным техасским акцентом.
— Да, пожалуйста. У меня встреча с Диланом Рэем, — ответил Квин.
— Как вас зовут?
— Ричард Дрейк. Встреча назначена на два тридцать.
Блондинка взглянула на монитор и снова улыбнулась — очевидно, нашла его имя в списке.
— Пожалуйста, присядьте, — сказала она. — Я сообщу мистеру Рэю, что вы пришли.
Мебель была удобной и дорогой — и явно закупалась не на правительственные средства. Квин присел в одно из мягких кожаных кресел, стоявших по обе стороны от главного входа. Перед ним был журнальный столик со свежими выпусками политических еженедельников, которые, как считал конгрессмен, должны заинтересовать посетителей.
Квин оглядел комнату внимательнее. Стены были обшиты темным деревом, выше выкрашены в белый цвет и плавно переходили в потолок. На одной стене висела фотография
