Квин закрыл глаза, вспоминая разговор.
— Речь шла о сборе информации. Поиски фактов, так он сказал. Это как-то связано с безопасностью.
— Он едет один или вместе с комитетом Конгресса?
— Я не знаю.
— Значит, ты уверен, что конгрессмен связан с исчезновением Дженни?
Квин нахмурился.
— Он наверняка вовлечен в эту историю. В Джорджтауне с ним были те же люди, которых я видел в Хьюстоне. И когда я говорил с ним, он явно что-то скрывал. Пока не могу сложить все куски головоломки, но либо Гуэрреро отвечает за все, что случилось с Дженни, либо он в курсе дела.
Орландо кивнула.
— Я могу… ты знаешь… я могу этим заняться.
— У тебя хватает других проблем. А у меня есть Нейт.
Он попытался забрать у нее телефон, но она не отдала его.
— Мне нужно отвлечься, — сказала она, бросив на него серьезный взгляд. — Я попытаюсь выяснить, что такое LP.
Квин некоторое время смотрел в глаза Орландо, потом кивнул.
— Хорошо.
— Ну, договорились. — Она протянула ему телефон. — Теперь можешь его забрать.
Квин положил телефон в карман.
Они вновь зашагали по улице, молча потягивая кофе из стаканчиков. На следующем перекрестке они остановились, дожидаясь, когда загорится зеленый свет.
— Прежде чем погрузиться в это дело, я хочу знать: ты уверен, что хочешь продолжать игру? — спросила Орландо. — Я знаю, Маркофф был твоим другом. И что ты должен обо всем рассказать Дженни. Но у меня складывается впечатление, что это очень непростое дело. Ты навлечешь на себя серьезные неприятности.
Квин покачал головой.
— Не в первый раз.
— Поэтому я и говорю. В прошлый раз нам всем пришлось несладко. Ты уверен, что справишься с такими шарадами?
«Перед тем, кто спас твою жизнь, ты в неоплатном долгу».
— Справлюсь.
— Но это не твоя игра. Ты можешь просто отойти в сторону.
— Ты знаешь, что я не могу так поступить, — твердо сказал он, рассчитывая, что Орландо сменит тему.
— Из-за Маркоффа? — спросила она.
Квин глубоко вздохнул. В мире было не много людей, ради которых он был готов бросить все и помчаться к ним на помощь — даже к мертвым. Маркофф значился номером два в этом списке. А сейчас Квин говорил с номером один.
— У меня нет выбора, — ответил он. — Я его должник.
Взгляд Орландо поразил Квина. Ему показалось, что она была бы разочарована, если бы он сказал что-нибудь другое.
— Значит, и у меня нет выбора.
— Знаешь, могут возникнуть серьезные проблемы. Ты не должна мне помогать. Я сам обо всем позабочусь.
Орландо рассмеялась.
— Теперь ты уже меня не остановишь.
— Орландо, — сказал Квин, — для меня это личное дело. Но не для тебя. Тебе вовсе не обязательно участвовать.
Она положила руку на его плечо и заглянула в глаза.
— Прошлой зимой, когда казалось, что все потеряно, когда… Дьюри забрал моего сына, это тоже было личное. Однако ты остался рядом со мной.
Было и другое, о чем даже не требовалось говорить. Квин знал: Орландо испытывает те же чувства, что и он. Если одному из них трудно, другой всегда поможет. В нужный момент окажется рядом. Всегда.
Зажегся зеленый свет, и они зашагали дальше.
Когда они перешли на противоположную сторону улицы, Квин произнес:
— Спасибо.
Она посмотрела на него, потом прижалась к нему. Он обнял ее за плечи.
— Может быть, нам надо вернуться? — спросил Квин.
Он почувствовал, как она покачала головой.
— Пока нет.
Глава 17
Дьюри был сукиным сыном — это неоспоримый факт. Даже в лучшие дни необходимость вставать по утрам приводила его в ярость. Его немногочисленные друзья быстро научились не трогать его в таком настроении. Но Квин был его учеником и не имел такой возможности. Ему приходилось быть рядом с Дьюри, пока наставник его не отпускал, и в итоге он регулярно оказывался мальчиком для битья.
Квин долгое время не понимал, раздражается ли Дьюри всерьез или играет роль. В конце концов он пришел к выводу, что обе версии верны. В течение первого года это вызывало тревогу, но потом Квин перестал придавать значение агрессивности Дьюри. Наставник был ему нужен по одной причине: Квин хотел стать хорошим чистильщиком. Большую часть философии Дьюри он считал чепухой, но сам Дьюри превосходно знал все тонкости их профессии.
Самым большим его достоинством была способность видеть сильные стороны своего ученика. Он использовал и развивал их. Что касается слабостей Квина, то Дьюри давил на него изо всех сил, стараясь свести недостатки к минимуму.
У Квина было много сильных сторон. Дьюри называл главным его талантом способность к перевоплощению, но оба знали: важнее всего было умение наблюдать и внимание к деталям.
Квин видел то, чего другие не замечали, выхватывал мелкие детали, позволявшие работать гораздо эффективнее. Именно это качество привлекло внимание Дьюри в самом начале. И именно оно, впоследствии доведенное до совершенства, позволило Квину закончить обучение и стать первоклассным чистильщиком.
— Ты должен видеть все, — говорил Дьюри. — Если сумеешь, ты победишь кого угодно.
— И вас? — спросил Квин, по лицу которого промелькнула улыбка.
— Только не меня, — уверенно ответил Дьюри. — Ты никогда не превзойдешь меня.
Возможно, Дьюри так и думал, но Квин не собирался с ним соглашаться. Он напряженно работал, занимался до поздней ночи, мало спал. Он поставил перед собой задачу стать лучшим и превзойти своего наставника. И вот, когда Квину пришлось выполнять задание в Невшателе, в Швейцарии, стало ясно, что он трудился не зря. События разворачивались в
