клубом. Я прошелся под окнами и почти сразу же увидел за столиком в дальнем углу Джонни Марконе, бычью шею м-ра Хендрикса, Попрыгунчика и Ежика. Они сидели тесным кружком и мило разговаривали. Я поспешно пригнулся, чтобы меня не заметили, потом вернулся на стоянку проверить, не забыл ли я чего из нужных предметов.
Так. По браслету на обоих запястьях. Кольцо. Жезл. Посох.
Я еще раз перебрал в уме хитроумные штучки, которыми я могу склонить ситуацию в свою пользу: галлюцинации, временные помехи с электричеством или водоснабжением, внезапное нашествие крыс или тараканов… Я запросто мог бы устроить любую из них. Не так уж много людей, занимающихся магией, обладают такими разносторонними талантами, и еще меньше таких, чьи опыт и подготовка позволяют им задействовать все эти заклятья разом.
Я раздраженно тряхнул головой. Мне некогда было грузить голову подобными тонкостями.
Что ж, раз так – всю волю в талисманы. Волю в кольцо. Я накачал энергией так же посох и жезл, зарядив полыхающей во мне злостью холодную мощь дерева, и шагнул к входной двери «Версити».
Я сорвал ее к чертовой матери с петель.
Я вынес ее наружу. Щепки летели из дверного проема прямо в меня. Часть их пролетела мимо и приземлилась где-то у меня за спиной, на стоянке; часть – отрикошетила от щита из плотного воздуха, которым я успел прикрыться. Самым последним делом с моей стороны было бы изувечить ни в чем не виноватых посетителей по ту сторону двери. Людей судят по первому впечатлению, и исправить его уже не получится.
Разнеся дверь, я нацелил в проем свой жезл и произнес слова заклинания. Музыкальный автомат шмякнулся спиной в стену с такой силой, словно в него угодило пушечное ядро, и стек на пол лужицей расплавленного пластика. Музыка в колонках взвизгнула и стихла. Я шагнул в дверь и высвободил заряд из своего кольца. По всему залу, начиная от входа, начали взрываться лампочки, с негромкими хлопками разлетаясь стеклянными брызгами и дымящимися шмотьями абажуров. Люди, сидевшие у барной стойки и за деревянными столами, реагировали на это так, как и положено реагировать в подобной ситуации. С криками и визгом они повскакивали на ноги или попадали под столы. Несколько человек нырнули в пожарный выход в боковой стене. Потом наступила полная, абсолютная тишина. Все стояли и потрясенно смотрели на дверь. То есть, на меня.
Сидевший за дальним столом Джонни Марконе смотрел в мою сторону своими бесстрастными глазами цвета долларовых бумажек. Он не улыбался. Рядом с ним м-р Хендрикс испепелял меня взглядом; единственная бровь его сползла при этом так низко, что угрожала прикрыть оба глаза. Ежик побледнел, стиснув зубы. Попрыгунчик смотрел на меня с нескрываемым ужасом. Ни один из них не пошевелился и не произнес ни слова. Наверное, вид сорвавшегося с цепи чародея может оказывать такое воздействие на неподготовленного зрителя.
– Свинка, свинка, дверь открой, – произнес я в наступившей тишине. Потом уперся посохом в пол и, сощурясь, посмотрел на Марконе. – Мне нужно переговорить с вами, Джон. Всего пару минут.
Несколько секунд Марконе продолжал молча смотреть на меня, потом уголки его рта чуть дернулись.
– Ваша манера убеждать людей, мистер Дрезден, довольно необычна, – он встал и обратился к остававшимся в помещении посетителям, не сводя при этом взгляда с меня. – Леди и джентльмены, похоже, «Версити» сегодня закрывается ранее обычного. Прошу всех покинуть помещение, пользуясь ближним к вам выходом. Пусть вас не беспокоят ваши счета. Мистер Дрезден, не будете ли вы добры отойти от двери, чтобы мои клиенты могли выйти.
Я отошел от выхода. Помещение опустело очень быстро, причем его покинули не только посетители, но и персонал, оставив меня наедине с Марконе, Хендриксом, Ежиком и Попрыгунчиком. Никто из этих четырех не пошевелился. Попрыгунчик заметно вспотел. Выражение лица Хендрикса не изменилось. Он держался невозмутимо как горный лев, готовый в любое мгновение прыгнуть на ничего не подозревающего оленя.
– Мне нужны мои волосы, – произнес я, как только последняя парочка юнцов нырнула за дверь.
– Прошу прощения? – Марконе чуть склонил голову набок. Похоже, мои слова и правда удивили его.
– Вы меня слышали, – сказал я. – Этот ваш кусок дерьма, – я вскинул свой жезл и ткнул им в сторону Попрыгунчика, – напрыгнул на меня со спины на бензоколонке в городе и отрезал кусок волос. Я хочу их обратно. Я не хочу сдохнуть как Томми Томм.
Взгляд Марконе мгновенно вспыхнул жуткой, холодной яростью цвета долларовой купюры. Он медленно повернул голову к Попрыгунчику.
Широкое лицо Попрыгунчика приобрело еще более землистый оттенок. Он моргнул, смахивая с глаз капавший на них пот.
– Не знаю, о чем это он, босс.
Взгляд Марконе не дрогнул.
– Полагаю, мистер Дрезден, – сказал он, – что у вас имеются доказательства?
– Посмотрите на его левое запястье, – предложил я. – У него там несколько царапин от ногтей в месте, куда я вцепился.
Марконе кивнул, не сводя своего холодного, тигриного взгляда с Попрыгунчика.
– Ну? – почти ласково произнес он.
– Он все брешет, босс! – вскинулся Попрыгунчик и облизнул пересохшие губы. – Блин, ну да, у меня там царапины. Подружка оцарапала. А он про это прознал. Вы же сами говорили, он взаправдашний, он все знает.
