года в перспективе, и нам стало ясно, что провидение вело нас через эти бесовские топи. Мы шли следом за дьяволом в пляске смерти, но наш рассудок не сомневался, что власть с умыслом была отдана злу. Мы стали обладателями невыразимой веры в существование духовной энергии, творящей свою неисповедимую волю путями чересчур необычными, чтобы человек смог понять их своим сердцем, до поры.
Тлетворное прошлое снабдило нас иммунитетом против этой отравы. Дьявол победил самого себя. Мы достигли более высокой ступени эволюции. И вот это понимание прошедшего и наполняло нас абсолютной уверенностью в нашем будущем.
Хаос распавшихся цивилизаций, памятники которых усеяли скалу, не смогли причинить ей вреда. Опыт совместно пережитого укрепил нас. Мы добрались до еще одного пика на горной гряде, что вырастает из осыпей нерешительности, до вершины столь возвышенной, о которой мы не смели и мечтать, — так высоко парила она над нами. Нашей задачей было карабкаться с выступа на выступ, храбро, но и осторожно, день за днем, существование за существованием. Не нам гадать о цели нашего Похода. С нас довольно идти. Мы узнали наш путь, нашли свою Волю и, если говорить о средствах, разве у нас не было любви?
— Любовь — закон, любовь подчиняется воле.
Эти слова не срывались с наших уст и не звучали в наших сердцах. Но они неявно отражались в каждом понятии, и на всем лежал оттиск их печати. Мы спустились со двора по лестнице, и вошли через распахнутые стеклянные двери в сводчатое помещение с его фантастическими фресками, именуемое домом для гостей Аббатства Телемы; и мы тихо рассмеялись, когда подумали, что больше никогда впредь мы не будем здесь чужими.
