— Ага, детка.
— Где Уорнер?
Битте поморщилась.
— Старый дурак. Уорнер только что не набросился на Корда. Сыновья Уорнера забрали его наверх. Эта их девчонка уговорила его принять горячую ванну — он ведь как приехал, так еще умыться не успел. Если бы не это, они бы вцепились друг другу в глотку еще час назад.
— Проклятые вороны, — зарычала Исана и поднялась на ноги.
Мужчины и дети, наполнявшие ванну, вздрогнули и отступили от нее на шаг. Она окинула взглядом зал и повернулась к старой Битте.
— Уложите его в ванну. Они помогут моему брату, или я затолкаю их стедгольдерские цепи в их трусливые глотки.
Она повернулась на каблуках и зашагала через весь зал к столу в дальнем его конце, у которого собралось несколько человек — соседи-стедгольдеры.
За ними у огня устроились сыновья Корда: немногословный Арик и младший, обвиняемый, — Биттан. Еще подходя, Исана заметила Линялого в насквозь промокшей одежде. Низко опустив голову, он пытался подобраться поближе к огню. Он протянул руку к половнику, торчавшему из котелка с похлебкой, подвешенному у огня, чтобы не остывал.
Сидевший ближе других к огню Биттан нахмурился. Линялый придвинулся еще чуть ближе, и его обезображенное клеймом лицо скривилось в гротескном подобии улыбки. Он опасливо кивнул Биттану, взял себе миску и потянулся за половником.
Биттан рявкнул что-то Арику, повернулся к Линялому и сказал ему какие-то явно оскорбительные слова. Раб округлил глаза и пробормотал что-то в ответ.
— Трусливый пес, — повысил голос Биттан. — Не перечь тем, кто лучше тебя. От тебя смердит, а я сидел здесь и буду сидеть. Пошел прочь от меня!
Линялый кивнул и торопливо взялся за половник.
Арик схватил раба за плечо, резким рывком развернул его к себе и, почти не замахиваясь, ударил его кулаком. Линялый вскрикнул и отшатнулся от огня. Он удержался- таки на ногах, но попятился от сыновей Корда, опасливо втянув голову в плечи.
Арик закатил глаза и хмуро посмотрел на Биттана. Потом скрестил руки на груди и прислонился к стене с противоположной стороны от каменного очага.
Биттан ухмыльнулся и повернулся вслед Линялому.
— Трус полоумный! И не вздумай вернуться! — Он опустил голову; губы его кривились в жестокой улыбке.
На улице снова ударил гром, и Исана сжалась, не давая волне страха захлестнуть и ее. Страх накатил чуть позже, чем она ожидала, и она стояла, зажмурившись, пока он не миновал.
— Чертовы помои, — буркнул один из собравшихся у стола, и ругательство повисло в звонкой тишине, наступившей после удара грома.
Исана собралась, подходя к стедгольдерам.
Говоривший, стедгольдер Олдо, в упор смотрел на Корда, упрямо выставив вперед бритый подбородок.
— Стедгольдеры долины не могут стоять в стороне, когда один из них нуждается в помощи, — продолжал он. — И мы поможем ему.
Корд склонил косматую голову набок, занимаясь нанизанным на нож куском мяса.
— Олдо, — пророкотал он. — Ты ведь недавно надел стедгольдерскую цепь?
Стоя, Олдо был всего на голову выше сидящего Корда.
— Какое это имеет отношение к делу?
— И ты у нас не женат, — продолжал Корд. У тебя нет детей. И семьи — чтобы ты представлял себе, что такое заботы.
— Мне не нужно семьи, чтобы понимать, что вы, двое, — он повернулся и ткнул пальцем в двух других мужчин с цепочками стедгольдеров на шее, — должны оторвать свои задницы с насиженных мест, чтобы помочь Бернарду. Вот ты, Рот, помнишь, как тот саблезуб повадился за твоими свиньями, а? Кто тогда выследил эту тварь? А ты, Отто, — кто нашел по следам твоего младшего, когда тот заблудился в лесу? Бернард, вот кто. Как можете вы сидеть сложа руки?
Отто, округлый мужчина с приятным лицом и редеющими волосами, опустил глаза и вздохнул.
— Ну не то чтобы я не хотел помочь ему, Олдо. Фурии свидетели, нет. Так ведь и Корд тоже дело говорит.
Рот, худощавый пожилой мужчина с гривой седых волос и значительно более темной бородой, отхлебнул из кружки и кивнул.
— Отто прав. Дождя пролилось больше, чем за всю осень. Если долину затопит, нам потребуется вся наша сила без остатка — защищать жизни родных. — Он хмуро покосился на Олдо. — И стедгольдер Корд тоже прав. Ты здесь самый младший, Олдо. Поучился бы выказывать больше почтения старшим.
— Когда они скулят как побитые собаки? Значит, мы так и не сделаем ничего из-за того, что вам может понадобиться ваша сила? — Он повернулся и обрушился на Корда. — Очень ловко с твоей стороны. Его смерть прервала бы Дознание, и ты сорвался бы с крючка графа Грэма.
— Я только об общем благе пекусь, Олдо, — буркнул Корд и ощерил желтые зубы в ухмылке. — Проси меня о чем хочешь, но жизнь одного человека, пусть даже самого хорошего, не должна ставить под угрозу всех в долине.
— Так ведь не первую же грозу переживаем.
— Но не такую, — буркнул Отто, так и не поднимая глаз. — Эта… не такая, как все. Такой свирепой мы еще не видывали. Да я сам ее боюсь.
— И я тоже, — нахмурившись, кивнул Рот.
Олдо переводил взгляд с одного на другого, бессильно стиснув кулаки.
— Отлично, — произнес он наконец, понизив голос. — И кто из вас хочет сказать Исане, что мы и пальцем не шевельнем, пока ее брат истекает кровью на полу собственного зала?
Никто не произнес ни слова.
Исана смотрела на эту группу, нахмурившись и лихорадочно размышляя. Тем временем Корд протянул свою кружку Арику — тот наполнил ее и вернул отцу. Биттан, явно оправившийся от удушья, сидел с опущенной головой, привалившись спиной к стене; рукой он прикрыл глаза так, словно у него болела голова. Исана вспомнила, как он обошелся с Линялым, и понадеялась, что она болит сильно.
Что-то странное показалось ей в кордгольдерах — в том, как они разместились, как держали себя в разгар грозы. Потребовалась долгая минута, пока до нее дошло. Все трое казались спокойнее остальных, словно буйство фурий за стенами зала их не касалось.
Очень осторожно, совсем чуть-чуть приоткрыла она барьер, защищавший ее от эмоций Корда и его сыновей.
Никто из них не боялся.
Она не ощутила ничего — только легкое напряжение в Арике.
Снова блеснула молния, и она поняла, что не успеет заслониться от эмоций. И все же она попыталась — и снова волна страха накатила на мгновение позже, чем она ожидала, дав ей возможность вынести напряжение.
Она все же пошатнулась, и тут чья-то рука схватила ее под локоть. Она подняла взгляд и увидела стоявшего рядом Линялого.
