покрывала корочка запекшейся крови. Руки тоже были изрезаны — Ла Фортье явно пытался защититься от лезвия. Возможно, имелись и другие раны, на торсе, но утверждать этого наверняка я не мог.
На секунду я зажмурился, сдерживая рвотный позыв, а потом осмотрел комнату внимательнее.
Вокруг тела виднелся аккуратно очерченный золотой краской круг, по которому горели расставленные с одинаковыми интервалами пять белых свечей. Между свечами дымились пять курильниц с благовониями, и — поверьте мне на слово — запах горящего сандалового дерева не перебивал вони разлагающегося тела. По сравнению с ним она казалась лишь еще омерзительнее.
Я стоял, глядя на Ла Фортье сверху вниз. Он был лыс, чуть выше среднего роста и неестественно худ. Правда, сейчас он худым не казался. Труп начал распухать. Рубаха на груди и животе натянулась, едва не обрывая пуговицы. Спина выгнулась, ногти на руках глубоко впились в ладони, зубы оскалились в чудовищной гримасе.
— Он умирал в муках, — послышался все тот же старческий голос, и Индеец Джо, которого на самом деле звали Слушающий Ветер, вытирая руки полотенцем, вышел ко мне из ванной. В его длинных седых волосах виднелось еще несколько черных прядей. Кожа имела характерный для коренных обитателей Америки бронзовый оттенок; темные глаза поблескивали из-под седых бровей. Он был одет в линялые синие джинсы, кожаные мокасины и старую черную футболку с логотипом «Аэросмита». На поясе красовалась сумка из сморщившейся от времени кожи; такая же, но поменьше, висела на перекинутой через шею веревке. — Привет, Гарри Дрезден.
Я почтительно склонил голову. Индеец Джо славился в первую очередь как самый опытный целитель и знахарь Белого Совета — а возможно, и всей планеты. Он обладал несколькими докторскими степенями в области медицины, что не мешало ему раз в десять — двадцать лет проходить новый университетский курс: Индеец Джо старался не отставать от прогресса.
— Он погиб, защищаясь, — согласился я, мотнув головой в сторону Ла Фортье.
С минуту Индеец Джо, нахмурившись, смотрел на тело, потом снова повернулся ко мне.
— Лично я предпочел бы умереть во сне, — заметил он. — А ты?
— Мне бы хотелось, чтобы на меня наступил слон — в момент, когда я занимался бы любовью с хорошенькими тройняшками, — отозвался я.
Он ответил на это улыбкой, на мгновение согнавшей с лица вековую усталость.
— Знавал я парней, которые надеялись жить вечно. — Он перевел взгляд на погибшего, и улыбка померкла, словно ее и не было. — Может, такое когда и станет возможно. А может, и нет. Смерть ведь естественная часть жизни.
Я не нашелся что возразить.
— Что это вы такое готовите?
— Его смерть оставила отметину, — ответил старый чародей. — Мы пытаемся собрать физические следы в цельный образ.
Я удивленно выгнул бровь.
— Неужели… такое возможно?
— В обычной обстановке — нет, — признал Индеец Джо. — Но это помещение со всех сторон огорожено оберегами. Нам известно, какими именно, следовательно, мы знаем, как они должны выглядеть в нормальном состоянии. А значит, по следам воздействия на обереги посторонней энергии мы можем вычислить, что это была за энергия и с какой стороны пришла. Это одна из причин, по которым мы не двигали тело с места.
Некоторое время я обдумывал услышанное и в конце концов я решил, что описываемое Индейцем Джо, в принципе, возможно, но лишь отчасти. Это было, как если бы кто-то попытался воссоздать образ, освещенный короткой вспышкой света, проследив отражения вспышки от стен. И даже так необходимые для этого концентрация и умственная энергия потрясали воображение.
— Я-то думал, дело открыли и закрыли, — пробормотал я.
— Улики неопровержимы, — кивнул Индеец Джо.
— Тогда какого черта вы тратите время на эти… штуки?
Индеец Джо посмотрел на меня в упор и ничего не ответил.
— Мерлин, — произнес я. — Он не верит, что это совершил Морган.
— Совершил он это или нет, — сказал Индеец Джо, — Морган был правой рукой Мерлина. Если его будут судить и признают виновным, это нанесет сильный удар по авторитету Мерлина.
Я тряхнул головой.
— Как я люблю эту политику…
— Не будь младенцем, — негромко произнес Индеец Джо. — Нынешнее равновесие сил — во многом заслуга Мерлина. Его смещение с поста председателя Совета посеет в сверхъестественном мире хаос и смуту.
Я подумал еще немного.
— Вы полагаете, — спросил я, — он попробует смухлевать?
Секунду-другую Индеец Джо молчал, потом медленно, но решительно покачал головой.
— Я ему не позволю.
— Почему?
Индеец Джо кивнул в сторону кабинета.
— Из всех членов Совета, — сказал он, — Ла Фортье обладал самыми обширным связями в третьем мире. Очень много членов Совета родом из Азии, Африки, Латинской Америки, преимущественно из маленьких, нищих государств. Они считают, что Белый Совет безразличен к их проблемам, их мнению. Ла Фортье был их союзником, единственным членом Совета Старейшин, который — по их мнению — относился к ним со вниманием.
Я скрестил руки на груди.
— И поэтому его убил человек — правая рука Мерлина?
— Виновен Морган или нет, они
Мой желудок снова свело болезненной судорогой.
— Гражданская война.
Индеец Джо вздохнул и кивнул головой.
С ума сойти.
— И на чьей стороне вы? — спросил я.
— Я рад бы ответить, что я на стороне правды, — честно сказал он. — Но не могу. Потерю Моргана Совет переживет, хотя и ценой некоторого хаоса, пока страсти не улягутся. — Он покачал головой. — А гражданская война гарантированно нас уничтожит.
— Значит, убийца — Морган, и с этим ничего уже не поделать? — тихо произнес я.
— Если падет Белый Совет, кто защитит человечество от тех, кто считает его своей дичью? — Он снова покачал головой. — Я с уважением отношусь к Моргану, но такого допустить не могу. В конце концов, если на одной чаше весов единственный человек, то на другой — все человечество.
— То есть когда вы завершите процедуру, заклятие укажет на Моргана, — сказал я. — Вне зависимости от того, кто это совершил на самом деле.
Индеец Джо низко опустил голову.
