немедленно — такой же чужой, такой же опасный, хотя гнать меня прочь он больше не собирался.
Я собрался с силами, чтобы голос мой не дрожал.
— Спасибо, — просто сказал я.
Легкий ветерок, прошелестевший в кронах Духоприюта, возможно, был мне ответом.
А может, и нет.
Глава тридцать седьмая
Вниз к причалу я возвращался другим путем. Есть один путь короче и проще, хотя на первый взгляд скала в этом месте кажется почти отвесной. На самом деле в ней есть узкая древняя расселина, вход в которую почти полностью скрыт кустами. Дно расселины выстелено тонким слоем лесного мусора, не дающего растительности заполонить узкое пространство, и идти по ней ненамного сложнее, чем по городскому тротуару. Поэтому на спуск я потратил вдвое меньше времени, чем на подъем.
Я даже не задумывался над тем, откуда знаю эту дорогу, до тех пор пока не вышел из- под деревьев и не увидел причал. Раньше я так не ходил. Я даже не догадывался о существовании этой тропы. И все же принял решение спускаться так и ориентировался с такой легкостью, будто прожил здесь не один год.
Я остановился и огляделся по сторонам. Я знал, что идти к пристани по прямой не стоит: в земле, в корнях упавшего дерева таится большое гнездо шершней, и мне не хотелось злить их неосторожным движением. Еще я знал, что ярдах в тридцати с другой стороны от меня возвращается в свое логово ворчливый старый скунс, который с радостью обработает меня своей жижей, стоит оказаться чуть ближе к нему.
Я оглянулся через плечо назад, на башню, включив на мгновение свое сверхъестественное чутье. Дух острова никуда не делся. Я подумал, не вернуться ли мне, на этот раз по старой лестнице — просто так, чтобы посмотреть, что случится, и тут же сообразил, что в большой трещине на двадцать шестой ступеньке поселился щитомордник. Стоило бы мне отложить свою прогулку до утра, и змея наверняка выползла бы на ступени погреться на солнце.
Приближался рассвет; небо из черного понемногу становилось темно-синим. Я видел башню, одинокую, искалеченную, но не сломленную — черный силуэт на фоне неба. Духоприют начинал пробуждаться с пением ранних птиц.
Я задумчиво спустился к пристани и подошел к месту, где стоял ошвартованный «Жучок».
— Молли, — окликнул я.
По палубе застучали шаги, и из рубки вырвалась Молли. Она спрыгнула на причал и с таким энтузиазмом обняла меня, что едва не сбросила в воду. Молли, дочь двух закаленных бойцов, никто бы не сравнил больше с хрупким цветочком. У меня аж ребра затрещали.
— Вы вернулись, — выдохнула она. — Я так боялась… Вы вернулись!
— Ну-ну, детка, ребра мне еще пригодятся, — прохрипел я, но все же обнял ее в ответ, прежде чем выпрямиться.
— Что, получилось? — спросила она.
— Не знаю точно. Господи, мне ужасно хочется пить. — Мы забрались на борт «Жучка», я спустился и достал из рундука банку колы. Она согрелась, но все же оставалась жидкой, и — что важнее всего — это была все-таки кола. Я опрокинул ее в рот и выкинул в мусорную корзину.
— Как Морган? — поинтересовался я.
— Очнулся, — пробасил Морган. — Где мы?
— У Духоприюта. Это остров на озере Мичиган.
— Люччо говорила мне о нем, — буркнул Морган, не делая ударения на имени.
— А, — кивнул я. — Что ж, хорошо.
— Мисс Карпентер говорила, вы попытались установить священную связь.
— Угу.
Морган хмыкнул:
— Вы здесь. Значит, получилось.
— Надеюсь, так, — сказал я. — Точно не знаю.
— Почему?
Я тряхнул головой.
— Мне казалось, когда ты получаешь связь с принадлежащей этому духу землей, это дает доступ к ее потенциальной энергии.
— Да.
Из чего следовало, что моя магия должна подпитываться островом, пока я здесь. Почти халява, так сказать.
— Мне казалось, этим все и ограничивается.
— Как правило, так, — подтвердил Морган. Я увидел в полумраке каюты, как он повернул ко мне голову. — А что? Что еще произошло?
Я набрал в грудь воздуха и рассказал ему про тайную тропу, шершней и скунса.
Когда я закончил свой рассказ, Морган уже сидел. Он подался вперед.
— Вы уверены, что не ошибаетесь? Общение с духом места может иметь необычные побочные эффекты.
— Подождите, — попросил я.
Я вернулся туда, где, как я знал, обитают шершни, и почти сразу же нашел их гнездо. Я ретировался, не потревожив их, и вернулся на катер.
— Угу, — сказал я. — Уверен.
Морган, словно сдувшись, опустился на койку.
— Боже милосердный, — пробормотал он. — Интеллектус.
Я почувствовал, как брови мои сами собой лезут на лоб.
— Вы шутите.
Молли пробормотала заклинание, и пара свечей загорелись, позволяя нам лучше видеть друг друга.
— Интел… чего?
— Интеллектус, — сказал я. — Ну… Это вроде как особое свойство очень редких и могущественных сверхъестественных существ. Например, им обладают ангелы. Бьюсь об заклад, у старых Матери-Зимы и Матери-Лета оно тоже есть. Для обладающих интеллектусом существ все сущее представляется одновременно, так, что они способны видеть его целиком. Они не ищут знаний, не собирают их. Они просто
— Не уверена, что я поняла, — призналась Молли.
— Существо с интеллектусом, — подал голос Морган, — не понимает, например, как произвести сложное вычисление — потому что знать процесс ему не нужно. Если вы изложите ему задачу, оно сразу даст вам ответ, потому что знает его и так.
— Оно что, всеведущее? — потрясенно спросила Молли.
Морган покачал головой:
— Не совсем. Существу с интеллектусом необходимо сосредоточиться на чем-либо, чтобы знать его суть, тогда как всеведущее существо знает все и всегда.
