— Верно, — согласился Бернард.
— Тогда мы должны быть готовы к худшему, — сказала Амара. — Рыцарей следует держать в резерве, чтобы они могли защитить нас от магии врага. И если мы увидим, что враг не применяет магию, рыцари огня уничтожат кроуч. Мы можем поступить именно так?
Бернард нахмурился, а потом задумчиво кивнул:
— Если наши предположения верны. А что думаешь ты, Дорога?
— Я думаю, у нас слишком много «если» и «может быть», — проворчал Дорога. — Мне это не нравится.
— Мне тоже. Но выбирать не приходится, — сказала Амара.
Бернард кивнул:
— Тогда мы выступаем. Возьмем рыцарей и центурию Джиральди. Феликса оставим здесь для защиты раненых.
Амара кивнула и почувствовала, как недовольно заурчал желудок. Она подняла к губам забытую кружку с похлебкой. Еда показалась ей слишком соленой, но ощущение сытости было приятным.
— Ладно. Нам нужно договориться о паролях, Бернард. Если взятые алеранцы лишаются дара речи, по этому признаку мы сможем отличить друга от врага. Мы должны признать, что сами можем стать жертвами ворда, как и обитавшие здесь фермеры.
— Хорошая мысль, — ответил Бернард и мрачно оглядел двор. — Великие фурии, как это отвратительно. Все живые существа разбежались, остались только вороны. Я не вижу ни одного животного. Даже птицы улетели прочь. Даже проклятые крысы исчезли.
Амара покончила с похлебкой и пристально посмотрела на Бернарда:
— И что?
— Это меня пугает, вот и все, — ответил Бернард.
— Ты хочешь сказать, здесь не осталось крыс? — пробормотала Амара, чувствуя, как дрожит ее голос.
— Извини, просто думаю вслух, — сказал Бернард.
От ужаса у Амары онемели пальцы, и жестяная кружка упала на землю. Она вспомнила, как что-то маленькое скользнуло по ее ноге, и она проснулась, охваченная жутким страхом.
«Иногда они посылают нечто, вползающее в тебя».
— О нет, — выдохнула Амара, бросаясь обратно в дом, где отдыхали уставшие легионеры и раненые. — Нет, нет, нет.
ГЛАВА 26
Она услышала, как выругался Бернард у нее за спиной и поспешил за ней в большой зал, где у входа стоял на посту Джиральди. Старый центурион нахмурился, когда увидел бегущую Амару.
— Ваша светлость! Что-то случилось? — спросил он.
— Поднимай всех, — резко сказала Амара. — И пусть все выйдут во двор. Немедленно.
Джиральди заморгал:
— Все?..
— Выполняй! — рявкнула Амара, и Джиральди тут же вытянулся в струнку, услышав сталь в ее голосе, и ударил себя кулаком по доспехам.
Потом он повернулся и начал громко отдавать приказы.
— Амара, в чем дело? — спросил Бернард.
— Я проснулась из-за того, что крыса или мышь коснулась моей ноги, — ответила Амара. Ее руки сжались в кулаки. — Но ты сказал, что здесь не осталось крыс.
Бернард нахмурился:
— Может быть, тебе это только приснилось?
— Великие фурии, — выдохнула Амара. — Я очень на это надеюсь. Если ворд послал существ, способных вползти в человека, когда он спит, у нас проблемы. Большинство рыцарей спало неподалеку от меня, где свет был очень тусклым.
— Вороны и проклятая падаль, — выругался Бернард. — Ты хочешь сказать, по залу могли ползать… эти существа?
— Полагаю, это часть их атакующей тактики, только все происходит бесшумно, — сказала Амара.
— Теперь понятно, почему ворд так быстро отступил, — вмешался Дорога. — Нам пришлось ухаживать за ранеными. Они знали, что вы внесете их внутрь. И тогда они послали тех, кто берет.
Между тем Джиральди продолжал выкрикивать приказы. Все светильники были зажжены, в зале стало так светло, что у Амары заболели глаза. Она отошла в сторону от двери, чтобы взявшие оружие легионеры смогли выйти во двор и построиться. Некоторые заметно хромали. Раненых пришлось выносить.
Амара с трудом подавила желание закричать, чтобы люди побыстрее выходили во двор. Джиральди вполне справлялся с этим и сам. Амара отчаянно надеялась, что ее предположение окажется неверным, и покидать зал было совсем не обязательно. Но что-то подсказывало ей: нет, она не ошиблась и тщательно выстроенная ловушка захлопнулась.
Двое мужчин выносили носилки с раненым во двор, и Амара смотрела на них, закусив губу. Несколько рыцарей вышли следующими, их руки были заняты доспехами, которые они не успели надеть. Солдаты собирались в группки и о чем-то неуверенно переговаривалась. Джиральди собрался на них заорать, но с видимым усилием сдержал себя, продолжая подгонять молодых легионеров из центурии Феликса.
Амара внимательно посмотрела на тех, кому Джиральди не стал отдавать приказов. Все они были рыцарями. Почему они не выходят?
— Господа, — обратилась к ним Амара. — Выходите вместе со всеми.
Рыцари посмотрели на нее, и некоторые из них ударили себя кулаком по груди. Потом все направились к двери вслед за теми, кто нес носилки. «Они просто ждали приказа, — подумала Амара. — Однако капитан Янус должен был сообразить, что приказ относится ко всем».
Мимо пронесли еще одни носилки, и Амара лишь в самый последний момент заметила, что в роли одного из носильщиков выступает капитан Янус. Рот капитана как-то странно подрагивал, и он смотрел по сторонам, пока его взгляд не натолкнулся на взгляд Амары.
Она с ужасом смотрела на него. У него были… неправильные глаза. Не такие. Янус был прекрасным, умным офицером, он постоянно думал о том, как лучше всего вести своих людей, как их защищать. Он всегда выполнял свой долг и оставался верным государству. И чем бы он ни занимался — ел, тренировался, сердился или радовался, — в его глазах отражался ум, постоянно искавший лучшее решение какой-то проблемы.
Сейчас эти глаза стали пустыми.
Время остановилось. Веки Януса были слегка прикрыты и в них застыло равнодушие. Он смотрел на Амару, и она сразу поняла, что это существо не имеет никакого отношения к капитану.
«Великие фурии, — подумала Амара, — он взят».
Нечто чуждое и безумное было в этих глазах. Он перехватил ручки носилок, а потом
